На вершине блаженства. Часть 1

  Истории "про это" и о моём лучшем другеКоле Чемоданове совершенно аморальном малом. Коля ЧемодановКак пелось в одной блатной песенке:Я в детстве был примерным мальчиком,Послушным сыном и отличником. Гордилась мной моя семья. Всё шло по накатанной дорожке школа, да не одна, ещё в музыкалку по классу скрипочки дедушка записал, мотивируя: Эйнштейном можешь ты не быть, а на инструменте играть обязан!Эта дорожка свернула в сторону, когда появились первые прыщи и пробились жидкие усики, а то, что ботаничка называла пестиком у цветков, почему-то росло не по дням, а с каждым утром. Пытался замерять, к сожалению, школьного транспортира не хватало.

  Единственное, что оставалось постоянной величиной угол наклона относительно горизонта. Скажу честно, я стал долго завязывать шнурки, наклонившись за упавшей резинкой, и сквозь призму столов и стульев разглядывал какие панталоны у той же ботанички. Но до окончательного разложения личности было ещё очень далеко. Спасла армия. В начале восьмидесятых в институте отменили военную кафедру, и нас молодое поколение, выбравших: "Машину времени", секс и сигареты "Родопи", забрили в армию.

  Особенно тяжело было таким, как я. Что давал институт на первом курсе, кроме высшей математики и начертательной геометрии? Это первоначальный сексуальный опыт. Потом, часто кимаря на боевом посту с карабином, я представлял, как вместо цевья, тискаю худую зеленоглазую сокурсницу Люську. Но опять до окончательного разложения было далеко. Два года не прошли бесследно, организм от воздержания окреп.

  Прибавилась мышечная масса, и от бритья появилась сексуальная синева, лишний раз подчёркивая мужественность студента. Студенческая жизнь текла размеренно, как и у всех студентов того времени. Полгода били баклуши, а месяц перед очередной сессией зубрили пропущенные лекции. В конце четвёртого курса меня вызвала к себе в кабинет проректор по воспитательной работ Татьяна Ильинична. Татьяна Ильинична представляла собой сочетание строгости, переходящей в отточенную грацию.

  Сто процентов, что даже сейчас много любовных стрел ломалось об каменное сердце этой дамы, а что было лет 30 назад? Остаётся только посочувствовать тем товарищам, которые пытались закадрить столь неприступный бастион, пропитанный французским парфюмом. После того, как до меня дошёл шлейф аромата Татьяны Ильиничны, я растворился в своих сексуальных фантазиях. И только после третьего упоминания моего имени стал потихоньку "спускаться" на паркетный пол. Молодой человек, администрация ВУЗа поруч