Доигрался

  Лена стояла с низко опущенной головой, и слезы сами капали у нее прямо на пол. Она догадывалась что будет дальше, но не хотела думать об этом, и все еще надеялась что произойдет чудо, всё это закончится и они будут еще смеяться над этим своим приключением. Вадим сидел в кресле. Его пристегнули, чтобы он не дергался, как они сказали, для его же пользы. Он боялся поднять голову, боялся встретиться с ней взглядом.

  Вадима здесь знали, и как оказалось даже неплохо. В последний раз, когда он проигрался, они отдолжили еще, и еще. . . И сегодня он играл опять.

  Она и раньше знала что он играет, ей нравился этот его шик, размах, удаль. Она не задумывалась о тех последствиях к которым приводят карты. Сегодня ему опять не повезло. Посовещавшись, эти двое принесли наручники и пристегнули Вадима к креслу. Лена заплакала.

  Она уже представила, как они начнут издеваться над ним, вымогая деньги. не надо, мы все отдадим, мы обещаем, всхлипывая умоляла она. Но они не обращали на нее никакого внимания, занятые приготовлениями. Наконец она решилась на самое страшное для нее предложить себя. Тихо, едва слышно, она прошептала возьмите меня, только не мучайте Вадима.

  Двое переглянулись и похоже им понравилась эта идея. Ее поставили тут же, посреди комнаты, и объяснили ей всё. Объяснили что она должна быть послушной девочкой, и тогда они возможно не сделают ей больно. Она лишь послушно кивала головой в знак согласия со всем, что они говорили. Для начала ей велели раздеться, оставив только трусики и лифчик.

  Своими бесстыжими глазами они пялились на ее стройную фигурку, на девичью грудку, под лифчиком, на трусики, где так хорошо угадывался ее бугорок. Насмотревшись, один из них подошел к ней, и сев перед ней в кресло, начал гладить ее ножки. Забираясь руками почти к самым трусикам, гладил ее там, где только Вадиму она разрешала себя гладить. Лена закрыла глаза. Она почуствовала второго сзади.

  Его руки прижались к ее попочке, и гладили ее через трусики. Но потом было еще хуже. покажи свою пизду, произнес первй. Лене показалось что она ослышалась, но он вновь повторил, покажи пизду, сучка. Оттянув трусики вниз, она приоткрыла свое самое заветное этим двум.

  Двое, усевшись перед ней. . . мяли свои члены, и не могли оторваться от нее. -одень-сядь на диван и раздвинь ножки погладь себя потрогай свои грудкиПриказы следовали одни за одним, и она бесприкословно подчинялась.

  Она даже немного успокоилась, после того как ей разрешили вернуть трусики на прежнее место. Может и обойдется, подумала она. Но не обошлось. Повинуясь следующему приказу, она запустила ладошку под трусики и начала ласкать себя там. А теперь покажи нам, что ты там делаешь, сучка.

  Краснея Лена оттянула трусики в сторону и как бы лаская себя, еще больше закрылась ладошкой. Раздвинь пизду в стороны, мы хотим поглядеть на нее. Густо покраснев, Лена двумя руками раздвинула свои большие губы, так что открылась розовая дырочка, обрамленная еще одной парой нежных губ. Она чуть не упала в обморок, когда взглянув украдкой на этих двоих, увидела что они сидят совсем голые, и ласкают свои члены. Но они заметили ее взгляд, и следующий приказ приковал ее взгляд к ним ей было приказано смотреть на них, как они дрочат себя.

 За свою короткую девичью жизнь, Лена знала только одного Вадима, да и то, только 2 раза, и хоть тайком и бросала взгляды на его член, но ей было стыдно и неудобно рассматривать, а тем более трогать его. То что она видела сейчас, перед собой, одновременно и пугало и манило ее. Два напряженных мужских члена, с оголенными головками, дрожали в руках этих двоих. Засмотревшись она даже забылась на какоето время, что и сама является объектом наблюдения. Что ее оголенная, раскрытая писюлька притягивает взгляды этих двоих, и что на вот эту вот ее писюльку они так усиленно дрочат.

 Дальше ей было приказано снять трусики и лифчик, повернуться к ним задом и наклониться. И опять ласкать себя, раздвигать попочку, показывая им свое сокровенное, ласкать свои грудки. Она уже свыклась со своей обнаженностью перед ними, и проделывала всё что ей говорили с какой то даже странной отрешенностью. Но и это закончилось. Она вдруг почуствовала чьюто руку на своей попочке.