Нина

  Сколько мне тогда было? Двадцать. . . четыре, наверное. А Нине? Что-то около сорока пяти, хороший возраст для женщины, жадный.

  . . . А я-то уже начальник, в подчинении штук двадцать "тёток", как я их называл. Но Нина была не "тёткой", настоящей Женщиной.

  Высокая, жгучая брюнетка (хотя, естественно, и крашеная) с длинными густыми вьющимися волосами, чернющими искрящимися глазами и пухлыми крупными губами. Тонкая талия и большая, аппетитная задница, на которой всегда были юбки выше колен сантиметров на двадцать и грудь. . . большая, высокая, всегда обтянутая тоненькими полупрозрачными кофточками.

 Она смотрела на меня восхищенными глазами, когда я, "молодой и прогрессивный", костерил кого-нибудь на совещаниях, поднимал хвост на больших боссов, был смел и бесшабашен. Мы оставались иногда вдвоем в офисе допоздна после коллективных пьянок (пережитки традиций), выпивали и трепались "за жизнь". Она постоянно говорила мне комплименты, искренне восхищаясь мной. И что "такой молодой, а уже. .

 . " и "как ты ему, козлу, ответил. . . " и так далее.

  При этом от выпитого и чувств она краснела и щечки ее становились просто пунцовыми. Видимо, в один из таких моментов я эти щечки и поцеловал, и, видимо, мне ответили. . . .

  . . В моих руках ее большая упругая грудь, я скольжу рукой по ее ноге в черных колготках, а она жадно целует меня, постанывая, и поглаживая мои плечи. . .

  Я опустил обе руки на ее бедра, сжимаю ее задницу и понимаю, что ее уже ничто не остановит, она хочет трахнуть меня прямо здесь, среди офисных столов и стульев. Не отрываясь от ее губ, я приподнимаю ее кофту, ловко расстегиваю застежки лифа, приподнимаю его и тяжелая Нинина грудь выпадает мне в руки одновременно с ее легким стоном. А грудь ее оказалась просто великолепна! Упругая, высокая, размера четвертого с большими коричневыми сосками, которые тут же встали под моими руками. Я резко оторвал свои губы, рванул вверх кофту вместе с лифом и жадно прильнул ртом к ее груди. Мои руки опять сжимали и