Рабыня из 11 А

  Настя и Марина дружили с первого класса, они практически не с кем не общались, проводя все время вместе. Еще в 9 классе они начали писать роман, изобилующий сценами зверских убийств рыцарей и пытками прекрасных дам. Все свободное время они проводили вместе, часто мечтая о том, как в будущем они будут известными писательницами. Они стали лесбиянками как-то незаметно, просто дружба их все усиливалась и усиливалась, а когда они достигли некой вершины духовной близости, заняться сексом друг с другом было просто делом самим собой разумеющим. Настя была высокой брюнеткой, выглядевшей старше своих 16 лет, у нее были большие темные выразительные глаза, на которые часто падали пряди непослушной ассиметричной челки.

  У Марины было красивое узкое лицо, и правильные черты лица, немного строгие, что делало ее похожей на гротескный образ красивой суровой учительницы, волосы у нее были каштановые, удивительно густая и роскошная грива волос. В школе они весело проводили время, обе учились довольно хорошо, не особенно прикладывая усилия. В классе, среди девочек они пользовались авторитетом. Но, все равно им было скучно среди всего этого однообразного болота, да можно тайком на уроке под партой тереть друг дружке киски, целоваться при встрече в губы, как бы случайно класть руку на грудь, но все это не то, всего этого мало, молодым агрессивным лесбиянкам, для которых нет никаких табу и запретов. И тогда им пришла блестящая идея обзавестись рабыней из класса, подчинить своей воле какую-нибудь красивую, скромную девушку.

  Надо сказать, что Марина и Настя очень возбуждались от сцен насилия, они, конечно, пробовали БДСМ игры, но быстро поняли, что это не для них было во всем этом что-то нелепое и игрушечное. Лежа на диване, девочки выбирали жертву, живо обсуждали кандидатуру на роль рабыни. Кого же выбрать? Полненькую симпатичную болтушку Надю? Или молчаливую дылду Светы из семьи алкашей? А может главную "королеву" 11 А класса мисс Алену Махову? Девочки чувствовали, как возбуждение сладостными волнами начинало вибрировать в промежности, таким упоительным был процесс выбора. Это ранее незнакомое чувство власти над чужой судьбой и жизнью, приятно обжигало странным, неведомым кайфом. В результате по