Эпизод с нитестрелками

двоечник Саша Колесников из седьмого класса. Мальчик тихо страдал внутри себя и совсем не тихо от этого страдало всё его окружение.

  Учителя не знали куда девать соловеющего от тоски семиклассника приподнимавшего на уши полшколы, а Саша Колесников вёл себя прилично только на уроках истории и даже дотянул оценки по страшной истории средних веков до небывалых для него четвёрочных высот. И когда на педсовете решался вопрос об изгнании неверного школьным устоям в ближайший интернат, Марина взяла Сашу Колесникова на поруки. Мы пообещали с тобой поднять к концу года успеваемость хотя бы до троек! сообщила Марина Саше оставив его после классного часа. И не допустить ни одного инцидента! Ну как?Саша вполне мог бы объяснить "как" любому учителю, но перед любимой Мариной Владимировной только тяжело вздохнул признавая явную завышенность требований предъявляемых ему жизнью. Марина Владимировна, я вас люблю! сказал Саша неожиданно даже для самого себя.

  Что? не поняла и смутилась от такой резкой перемены темы Марина. Вы будете смеяться, но я вас люблю, повторил Саша на пределе своих нервных возможностей. Я не буду смеяться, вздохнула Марина, слишком хорошо сама знакомая с муками любви. Приходи лучше сегодня вечером ко мне делать уроки. .

 . И Сашина успеваемость поднялась за месяц. Двойки по самым "злоебучим", как он втайне их про себя называл, предметам конечно ещё были, но основное поле упорных битв усеивали уже довольно заслуженные тройки. А в великие праздники фортуна, как считал Саша, подбрасывала редкие, но столь живительные четвёрки. Он вообще-то хотел быть космонавтом, и только точные науки никогда не были согласны с этим его детским устремлением.

 Саша стал постоянным обитателем в вечерах Леночки и Марины. Учить уроки с любимой учительницей он мог часами, только в последнее время его самого начали беспокоить мысли довольно фривольного характера относительно предмета своей до того строго платонической любви. Тому было два неведомых Саше объяснения. Во-первых возраст настойчиво будил в нём мужчину и напрочь заброшенный из-за сильного чувства к Марине Владимировне онанизм изнутри требовал выхода. А во-вторых одежда Марины и Леночки в домашней обстановке была довольно непринуждённой и Саша не раз наблюдал краешек белых трусиков, поднимая то и дело падающие в таких случаях под стол письменные принадлежности, или краешек округлой Мариныной грудки из-за распахнувшегося края халатика.

  Край халатика немедленно запахивался, а короткие юбки под столом иногда поправлялись и ни Леночка, ни Марина не обращали ни малейшего внимания на подобные мелочи, но на Сашу они производили неизгладимое впечатление. Сгорая от тихой ненависти к самому себе он снова начал дрочить. Единственным утешением ему служила мысль о том, что объектом вожделений теперь была только любимая Марина Владимировна. Но во-первых подобное утешение иногда оборачивалось своей полной противоположностью и говорило, что любить таким образом Марину Владимировну это неприличнейший ужас, а во-вторых изредка в фантазии всё-таки входила и Леночка всегда находившаяся дома рядом с Мариной. Саша представлял себе их белые, случайно обнажившиеся трусики и этого ему почти всегда хватало.

  Застукала Леночка Сашу за подглядыванием. Она вернулась в этот вечер с работы немного позже, Марина мылась в душе, а Саша, воспользовавшись столь удобным уникальным случаем, изо всех сил пытался заглядывать в узкую-преузкую дверную щель между полом и дверью. Не стоит говорить, что пикантность ситуации сразила обоих. Леночка замерла в коридоре слегка приоткрыв ротик, а Саша быстро вскочил и панически ретировался на кухню не представляя, что теперь и будет. Он согласился бы стерпеть любой позор, только не позор перед Мариной Владимировной.

  Через минуту его всклокоченные вихры и пылающее лицо появились в Леночкиной комнате. Елена Игоревна, не говорите пожалуйста Марине Владимировне! Пожалуйста!Леночка легко улыбнулась вспомнив собственные двойные "пожалуйста" их совместной с Маринкой жизни. С чего ты взял, что я собираюсь рассказывать? полушёпотом сказала Леночка. Быстро успокойся и приведи свои лохмы в порядок. Маринка вон уже выходит!Внутри Саши стало так тепло от благодарности Леночке, что непременно поцеловал бы её в щёчку живи он в прошлом девятнадцатом веке.

  В книжках, которые ему давала читать Марина Владимировна описывалось, что век назад люди целовались запросто по поводу и без повода и иногда, глядя на Леночку и Марину, Саша недоумевал, почему столь полезный обычай так рано вымер, не дождавшись его рождения. А через неделю Марина Владимировна сама показала ему все потаённые прелести своего тела. Саша ошеломлённо сидел на стуле и только что не пощипывал себя для проверки реальности происходящего, а Марина медленно стащила из-под халатика трусики и распахнула халатик. Иди ко мне, мой маленький бычок! тихо сказала Марина и сама подойдя к Саше прижала его лицо к своему мягкому тёплому животу. Саша чуть не заплакал от счастья, хоть плакал он в последний раз и совсем не от счастья наверное ещё в первом классе.

  Он обнял Марину за талию и крепко прижался в неё всем лицом. Марина Владимировна, я вас очень люблю! оторвал он горячее лицо от мягкого Мариночкиного животика. Знаю, Сашенька, также тихо сказала Марина. Но ради меня ты должен полюбить ещё одного человека. .

 . Ради вас, Марина Владимировна, я готов полюбить хоть вагон! отважно сказал Саша. Вагон человеков? переспросила почему-то Марина. Человеков. .

 . , сказал Саша и оба они рассмеялись. Так Саша узнал о Леночке, Елене Игоревне, всё. Он обалдел. Такие события настоящие партизаны предпочитали не знать, чтоб даже во сне не выдать врагу, но Саша поклялся себе страшной клятвой в плане что не жить ни тому кто проболтается, ни тому кто будет иметь глупость выслушать.

  А у Леночки и Марины появился крепкий мужающий хуй, который со временем всё-таки стал космонавтом, но это было уже в следующем веке. . . * * *. .

 . В эту ночь спать легли все втроём на давно уже двуспальной Леночкиной и Мариныной кровати. Сашу положили между двумя девочками и он с наслаждением ощущал упругие груди обоих девушек, отделённые от его голого тела лишь полупрозрачным шёлком. В конце концов Саша не выдержал и член его по-богатырски встал. Марина проснулась от мягких тычков твёрдого писуна ей под лобок.

  Леночка спала ничего не подозревая, обняв Сашу за плечи, а Саша тайком ощупывал позади себя Леночкину попку и при этом слегка тыкался напрягшимся членом под Мариночкин лобок сквозь ткань её рубашки и Сашиных трусов. Ах ты бесстыдник! зашептала горячо Марина и сняла с Саши трусы. При этом она оказалась лицом возле Сашиного паха и сразу взяла его солоноватый от возбуждённых выделений писун. Саша аж застонал мгновенно разбудив Леночку. Леночка, он лапал нас пока мы спали, маленький негодник! тут же пожаловалась Леночке Марина и Леночка изобразив крайнее негодование и изумление на лице приникла возбуждающимся членом к попе подростка.

  Дырочка поддалась почти сразу и Саша только живее замахал членом во рту у Марины Владимировны. А когда Леночка кончила Саше в попку и ослаблено повалилась на кровать, Саша поднапрягся и отвафлил полностью ротик милой Марины. Марина, можно в пизду? спросил Саша уже через пять минут у засыпающей уже почти Марины. Ненасытный какой! прошептала Марина, раскидывая широко по кровати ноги. Саша с удовольствием покачался на мягких качелях Мариночки и напоследок спрыснул их тоненькой белой струйкой по пухлым губам.

  Вылижи! приказала Марина. А то завтра вся кровать будет мокрая. И Саша с удовольствием влизался ей внутрь. Марина застонала прижимая голову Саши к промежности и кончила обильными соками прямо в Сашин рот. Спокойной ночи! пожелал Саша засыпающей Маринке и прошептал в ушко Леночке.

 . . Леночка, ты ещё не спишь? Ради тебя уже нет! улыбнулась просыпаясь Леночка. Леночка, можно я тебя в попку?Леночка только поудобней повернулась, подворачиваясь под Сашу выгнутой спинкой. Саша потревожил некоторое время свой мокрый член о горячую эластичную дырочку, смачивая Леночке задний проход и готовя к напряженью конька.

  Одним сильным движением взяв крепко Леночку за бёдрышки, Саша насадил на хуй податливую попку и стал медленно наяривать Леночку в зад. А у тебя стоит? спросил Саша через минутку-другую, протягивая руку к члену Леночки. Да! шёпотом сообщила Леночка, переставая дрочить и передавая член в горячую руку Саши. Саша крепко сжал Леночке и быстро задвигал кулачком. Через минутку Леночка уже обкончалась залив белыми капельками простынку и волоски лобка мирно спящей уже рядом Мариночки.

  Саша яростно засопел позади Леночки быстро наддавая ей в податливый зад. Леночка изо всех сил попыталась немного поиграть стискивая и отпуская колечком ануса Сашин член. Саша как сдаиваемый напрягся и разрядил Леночке в попку заключительный свой на сегодня фонтан. . .

 * * *ЭпилогМеталлоискательНачалось всё нарядно весьма. Саня сидел на скамейке, троллейбуса ждал. Троллейбус не шёл. Было жарко вокруг и на открытой солнцу остановке никого по случаю июльского зноя. Периодически хотелось пороться по случаю совместной командировки Леночки и Марины на какие-то курсы, где они благополучно пребывали уже целых две недели.

  Тут этот друг и подсел. Мужчина лет сорока лысовато-полной комплекции озираясь нарисовался и сел сразу на довольно близкое для пустой лавочки расстояние. Спросил что-то там за трамвай, который троллейбус, потом что-то ещё и явно клеился уже в близкие приятели. "Пидар, что ли?", подумал Саша и посмотрел внимательно на соседа. -Девочку, наверное, ждёшь? продолжал тянуть пухлый тип.

 -Да нет, троллейбуса, сказал Саня. -А девочки у тебя не было ещё? уточнил, поёрзывая товарищ. Хотелось бы, наверное, с девочкой?. . .

 Тут пухлый слегка подмигнул. -А писюлёк дрочить пробовал? Хочешь, пойдём научу. . "Писюлёк!", подумал Саня порывисто, "Эх, вдуть бы тебе в сраку, чтоб не потел!". Но хамить не хотелось совсем, а упороть хоть кого хотелось периодически.

  И Саша решился. -Как "дрочить"? спросил он на глазах съёживаясь, как от нахлынувшего смущения и добавил ещё. . . Дяденька.

 . . -Пойдём вон туда покажу, "дяденька" аж затрясся слегка. Они прошли за ближайший угол во двор, где окна ещё не начинались, а обзор с улицы уже прикрывался. "Дяденька" тут же расставил мотню и вылупил на свет фиолетовую большую залупу.

 -Вот потрогай возьми и покажу. . . Саня изобразил нерешительность и легко взял ладонью залупу. Хуй воспрял, как вареник в сметане.

  И дуться стал прямо на глазах. "Дяденьку" забило в конвульсиях, он закатил глаза и, протяжно охнув, слил струю молофьи в Сашину руку. "Наверно долго терпел! Исстрадался весь", подумал Саша и отдёрнул руку словно в лёгком негодовании. -Не бойся, знаешь как приятно, хочешь я тебе сделаю так? заговорил, поспешно пряча конец в штаны, мужчина. -А ну ссать на углу! вдруг свирепо раздалось из глубины двора.

 -Дворничиха! определил вслух Саня и оба они поспешно ретировались из подворотни. По бульвару они шли уже вполне соответственно, как профнаставник и его молодой подопечный из какой-нибудь стройшараги. -Ну что пойдёшь ко мне? Я недалеко здесь живу четыре остановки. Тебя как зовут? чуть не мурлыкал от резкого опустошения "дяденька" идя рядом с вальяжностью напоровшегося вволю кота. -Саша, негромко сказал Саша, тычась глазами в тротуарную плитку.

 -Хорошее имя, ворковал уже в троллейбусе новый знакомый и словно невзначай лапал Сашу за ляжки, норовя ухватить за писюн. А меня Игорь Карлович или дядя Игорь. Дверь открыла женщина лет пятидесяти объёмных форм, похожая на Игорь Карловича. "Наверно сестра", подумал Саша, но оказалось, что нет. -Игорёк, опять мальца притащил! укоризненно сказала женщина.

 -Мам, исключительно для проработки его инженерики. Ему нужно подтянуть сопромат, Игорь Карлович поднял палец к губам в сторону Сани, делая знак молчать. -"Сопромат"! вздохнула полная женщина. Знаю я твой сопромат! Ну идите уж пейте чай. Только что закипел.

 -Это мамка моя. Тебе тётя Лина, сказал шёпотом Игорь Карлович и мягко подтолкнул Сашу под попу в ванну мыть руки. Игорь Карлович суетился ещё что-то в своей комнате, видимо приводя её в божий вид, и мыл в ванной руки, когда Лия Ашотовна, как сама представилась женщина, разливая чай по кружкам, горячо зашептала. . .

  "Пей чай и скорее беги! Отъебёт он тебя!""Как отъебёт?", сделал непонимающий вид Саня. "В попочку! В твою драгоценную попочку!", шептала горячо в самое ухо тётя Лина, а груди её как два спелых арбуза столь же горячо и мягко накатывались ему на плечо. Саша сделал большие глаза и изобразил на лице готовность бежать даже не после чая, а и сию минуту. Но после чая, словно слегка призадумавшись, вздохнул, взглянул на Лию Ашотовну взглядом девочки уводимой в пещеру к злому дракону, которую напрасно пытался спасти благородный рыцарь, и пошёл за Игорем Карловичем. В комнате были занавешены все шторы и яркий свет дня, проходя сквозь них, оставался лишь мягкой жёлтой полутенью.

  Игорь Карлович, по-домашнему одетый в трико, фривольно развалился на диване выставив вперёд свой бугор и пригласил сесть рядом Сашу. Саша присел на краешек, а Игорь Карлович достал с полки толстые альбомы и раскрыл первый из них. -Ты такое видал? спросил он. Альбомов таких Саня действительно не видал и хуй его встал торчком под тугими джинсами. На любительских, но цветных фотографиях откровенно еблись семейные и присемейные пары.

  Каждая семья фотографировалась сначала во вполне благопристойном состоянии, на фоне своей квартиры, а потом разворачивалась на полный сто восьмидесятый градус и демонстрировала свои интимные способности вовсю. Особенно Сашу поразила способность фотографа чуть не в пизду залезть для удобного ракурса. Фотограф снимал может и непрофессиональный, но эрограф это был явно исключительный. Саню пёрло вовсю. Хуй стоял.

  Игорь Карлович робко положил руку ему на мотню и потом сразу сжал. Саша сделал вид, что не замечает и, не обращая внимания, продолжал пролистывать альбом. Над фотографией, где женщину просто вывернуло раком на объектив, Саша расстегнул молнию и выпростал хуй, тут же зажатый в горячей пухлой ладони. На фотографии женщина, до того лишь кокетливо оголявшая попочку с видом смущённой своим поступком школьной учительницы, почти без перехода с таким упоением насаживалась на кряжистый головастый сук волосатою до неприличия пиздой, что Саша не выдержал и всё залил молоком. -Ничего, ничего, говорил дядя Игорь, вытирая замшей фотографии.

  Ты не первый такой. Там где глянец снят, посмотри. . . Саша пролистал несколько страниц.

  Глянец был снят часто. . . -А что в тех альбомах? спросил Саша, смущённо вправляя писюн в штаны. Калбасило его от своей роли уже по-настоящему.

 -Раздевайся и пососи покажу, Игорь Карлович заговорщицки подмигнул и вынул из трико конец, легко потряхивая его набрякающей головой. -Сосать? Хуй? Саша округлил глаза на Игорь Карловича. -Ну и что! Игорь Карлович поспешно стягивал с Саши майку и джинсы. Ты попробуй. Он сладеньки-ий.

 . . Вместе с джинсами Игорь Карлович стянул и трусы, и Саша наклонился лицом к его паху. Игорь Карлович тут же вцепился пальцами в его ягодицы и растягивая сильно их в стороны потянул на себя. Саша уткнулся лицом и перестал что-либо видеть.

  На ощупь губами он нашёл хуй и засосал. "Сладенький" солоно мазнул по губам и вошёл весь вовнутрь широко раскрытого Сашиного рта. Потолще, чем у Леночки, он крепко засел во рту и Саше оставалось только натужно причмокивать. Разряжаться Игорь Карлович не захотел. -Ну хорош! похвалил он старательно подставленный рот Саши и вынув сказал.

 . . Ну смотри!Саша взял второй альбом и перевернул страницу. С первого же листа фотографии качественно изменились в сравнении с предыдущим альбомом состав семей значительно расширился. На первых страницах ещё более менее пристойно помогали "друзья" и "подруги" семьи, но дальше пошли уже сцены полного семейного "сотворчества".

  Откровенный инцест раскинулся перед Сашей во всей своей необузданно-дикой красе. Четырнадцатилетняя дочка использующая с мамой одну свечу на две сразу пизды, лохматый стержень отца руками мамки вкладываемый в нежный подставленный ротик дочери, два брата-близнеца лет двадцати обучающие шестнадцатилетнюю сестрёнку правилам вступления в брак. У Саши снова надыбился. Игорь Карлович поглаживал его по стволу и безудержно лапал за жопу. -Стань на карачки, сказал вдруг он.

  Так удобней смотреть. И третий тогда покажу. Саша встал. Увлекательные картинки продолжали мелькать перед глазами, а сзади сопел и водил по попе смазанным чем-то пальцем Игорь Карлович. Второй альбом кончился, под животом у Саши всё дрожало и он потянулся за третьим.

  Спина его непроизвольно прогнулась и он почувствовал, как толстая горячая головка входит в его задний проход. На мгновение он замер, а потом приоткрыл первую страницу третьего альбома и хуй влез на всю. С первой страницы альбома смотрела женским чёрным глазом загнутая раком Лия Ашотовна. Тётя Лина видимо стирала бельё в ванной, сильно перегнувшись через край, и её обильно поросшее чёрной волоснёй очко с сильно раздвинувшимися объёмными булками всецело удалось запечатлеть пронырливому фотографу. В том, что это была именно Лия Ашотовна, не оставляли сомнений последующие фотографии всего альбома.

  Ракурсы говорили о явной скрытности фотографировавшего, но снимки говорили и о его исключительной удачливости, либо невероятном терпении и упорстве. Лия Ашотовна вешающая бельё, видимо на даче, в костюме Евы. Лия Ашотовна загнувшаяся над писсуаром и потом над разными кустами в самых непринуждённых позах. Спящая неглиже, с широко раскрытыми нижними губами и натирающая тщательно мочалкой пизду, моющая большие груди и подмывающая после приниженных нужд зад. И даже целая серия обильного широконожья за бритьём Лией Ашотовной жопы и пизды.

  Игорь Карлович пёр Сашу сзади вовсю, а Саша только слюнки пускал от удовольствия своим покачивающимся под животом надутым концом. -Уф, эти фотографии я даже матери не показывал! удовлетворённо отдуваясь слез с Саши дядя Игорь. Хоть ебу её уж лет пяток. . .

 -Тётю Лину? удивлённо спросил Саша и потрогал пальцами в заднем проходе. Было мокро, липко и горячо. -Ага, просто сказал Игорь Карлович и открыв дверь позвал. . .

  Мам, иди-ка сюда!Саша поспешно спрятался за грудой одежды. -Тебе чего, Игорёк? возникла в проёме тётя Лина. -Отсоси молодцу, сказал Игорь Карлович. Так давал загляденье!-Ты бесстыжий совсем! поправляя смущённо причёску сказала Лия Ашотовна сыну и опустилась на колени перед Сашей. Саша выпростал исплакавшийся уже хуй и дал в услужливо подставленный рот.

  Мягкие губы тёти Лины нежно обволокли подрагивающую тёплую плоть. Но и Саша кончать не стал. Изо всех сил сдерживаясь, на последнем дыхании он вынул дымящийся почти хуй изо рта Лии Ашотовны, поцеловал её в губы, зашёл сзади и, задрав на спину подол её красивого платья, снял большие трусы и загнал своего жеребца ей под белые ягодицы прямо в плотную дырочку сраки. Тётя Лина посмотрела торжествующе на сына и поводила слегка ягодицами вверх и вниз как бы подныривая разрезом под Сашин член, чего Саше оказалось вполне достаточно, чтобы разрядить ей во сраку весь хуй. .

 .