Ваня и Ростик. Часть 5

  А Ваня был дома уже в половине первого; он ушел или, как принято говорить, сбежал не только с восьмого и седьмого уроков, но даже не стал сидеть на уроке шестом и даже решил не идти на пятый, желая поскорее оказаться дома; да-да, Ваня, студент первого курса технического колледжа, самым невинным образом торопился домой. . . и если ты, мой постоянно забегающий вперед читатель, уже успел подумать и даже в некотором роде вообразить, что Ваня спешил домой целенаправленно, то есть исключительно для того, чтоб побыстрее наказать маленького Ростика в попку или в ротик, то здесь я должен со всей определенностью и даже некоторой ответственностью заявить, что это было вовсе не так, или почти не так, что в данном случае одно и то же. А всё потому, что хотя, с одной стороны, Ваня, конечно же, осознанно не представлял подоплеку своего торопливого желания поскорее попасть домой, в то же самое время, со стороны другой, смутное и вербально никак еще не сформулированное томление уже сладко разливалось в его юной душе, заставляя сильней колотиться сердце.

  . . да, именно так: не имея внятно сформулированной цели, шестнадцатилетний Ваня целеустремленно спешил домой. . .

  И потому, когда на пороге, открыв входную дверь своим ключом, появился Ростик, сердце у Вани радостно ёкнуло. . . нет, все-таки я не прав, говоря, что Ваня совсем ничего не представлял, Ваня, шестнадцатилетний студент первого курса технического колледжа, представлял вполне отчетливо и даже в некотором роде сладострастно, как он будет маленького Ростика несильно хлопать по упруго-мягкой голой попке, на правах старшего брата наказывая за "двойку". .

 . и хотя дальше этого Ваня не думал и не представлял ничего воображение его дальше этого не шло, но мы ведь, мой эрудированный читатель, отлично знаем, какая бездна скрытого, а то и просто неосознаваемого эротизма таится в этих внешне невинных и даже отчасти педагогических похлопываниях по попе. . . Вид у возникшего в дверном проеме Ростика был удрученный.

  Что? Не получил "двойку"? Ваня, сам того не желая, в одно мгновение выдал свое горячее желание наказать Ростика. . . в смысле: похлопать его по голой молочно-белой попке. .

 . в смысле. . . в том смысле, что наказать! Запутаться можно с этим могучим и правдивым русским языком! Ванечка, представляешь, я не ответил стишок, а Наталья Ивановна.

 . . она не поставила мне "двойку". . .

  бедный, бесконечно виноватый Ростик чуть не плакал от охватившего его отчаяния. Почему не поставила? голосом, вмиг потерявшим всякую надежду, удрученно спросил Ваня. Если ты не ответил, она обязана была поставить тебе "два"! Мне она всегда ставила. . .

  А мне не поставила. . . чуть не плача, проговорил Ростик. Представляешь, какая несправедливость? И Ростик подробно рассказал Ване, как нечестно и даже коварно поступила с ним Наталья Ивановна.

  Ну, и что теперь? вдребезги разбитым голосом проговорил Ваня, выслушав маленького Ростика. Попка. . . нежная упруго-мягкая попка уплывала из-под Ваниной ладони, уже мысленно занесенной вверх, уже готовой карающе сладострастно опуститься в педагогическом шлепке на два негеографических полушария.

 . . ах, было, было от чего прийти Ване в подлинное душевное расстройство! Ванечка, но меня же можно еще за что-нибудь наказать. . .

  задумчиво проговорил Ростик, мысленно перебирая свои всякие-разные прошлые прегрешения, которые он непреднамеренно совершал в своей сознательной жизни и за которые ему доставалось от мамы. Например. . . Ну.

  . . живо отозвался Ваня, например? В Ваниных глазах засветилась неистребимая надежда. Ну. .

 . если, допустим, я пойду гулять и ты мне скажешь, во сколько мне нужно домой вернуться, а я заиграюсь и к этому времени не приду. . . за это ведь тоже можно немножечко наказать, да? любознательно проговорил Ростик, пытливо всматриваясь в выражение Ваниного лица.

 Ах, Ростик! Ваня готов был расцеловать маленького Ростика, и только педагогический контекст ситуации не позволил ему это преждевременно сделать; конечно же, Ростик был прав! Маленький Ростик был тысячу раз прав, и оставалось только удивляться, почему сам Ваня не смог додуматься до столь очевидного повода в самое ближайшее время от души наказать Ростика отхлопать его по нежной попке. . . Блин! и Ростик еще спрашивает, можно ли его "немножечко наказать", если он не придет вовремя домой?! Ну, естественно! И не только за это наказывать можно, а за это наказывать нужно, даже необходимо, убежденно проговорил Ваня, напрочь забыв, как всего несколько дней назад он жарко препирался с мамой, отстаивая свое человеческое право иногда приходить домой чуть попозже. Значит, так.

 . . Сейчас мы обедаем, и ты идешь гулять. Погуляешь немножко. .

 . Ваня, чувствуя прилив душевных и прочих сил, не секундочку запнулся, думая, какое оптимально малое количество времени определить маленькому Ростику на гигиеническое гуляние после школы на свежем воздухе. Ваня. . .

  с легким укором в голосе проговорил Ростик, ты разве не знаешь? После обеда я отдыхаю полчасика дома, потом сразу делаю уроки, и только потом. . . только потом я иду гулять на улицу. .

 . Ты совсем про меня ничего не знаешь, добавил маленький Ростик всё с той же лёгкой укоризной в голосе. Ну. . .

  я же не мама! быстро нашелся Ваня, оправдывая таким не очень убедительным образом своё полное незнание распорядка дня младшего брата. Какое-то время они молча ели разогретый Ваней суп. А разве. . .

  Ваня на секундочку запнулся, разве ты не можешь сделать исключение? Всякое правило имеет исключения, философски проговорил Ваня и тут же пояснил, конкретизируя и тем самым показывая, как эту не всегда однозначную и даже в иных случаях двусмысленную философию можно безболезненно использовать в данном случае: Вот, скажем, сегодня. . . разве ты не можешь сегодня сначала чуть-чуть погулять, а потом уже делать уроки? Нет, Ваня, мягко проговорил Ростик, отодвигая пустую тарелку. Папа говорит, что всякая беспринципность начинается с маленьких исключений.

  Поэтому. . . Ростик придвинул к себе тарелку со вторым, поэтому я не буду нарушать свой распорядок. А вот если.

 . . если я задержусь, когда буду гулять, и приду позже того времени, которое ты мне укажешь, вот тогда. . .

  тогда ты меня можешь за это наказать. О нет, мой читатель, уже успевший, наверное, подумать, что маленький Ростик говорит слишком правильные и потому бесконечно пресные и даже скучные вещи. . . нет, нет и еще раз нет! маленький Ростик совершенно не был маленьким педантом, и даже.

 . . даже более того как всякий нормальный мальчик, Ростик любил, вопреки папиным наставлениям и маминым требованиям, разнообразные невинные исключения из всевозможных правил, и сейчас, говоря Ване о нежелании нарушать свой установившийся распорядок дня, маленький Ростик. . .

  ну, конечно! маленький Ростик немножко лукавил. Дело в том, что сейчас именно сейчас! маленькому Ростику во дворе гулять было просто-напросто не с кем; вот ближе к вечеру, часиков этак в пять, во двор выходили его друзья Рома и Серёжа, и тогда. . . тогда Ростик был готов и даже, ненавязчиво подчеркнём это, был очень готов совместить полезное с приятным, то есть, во-первых, как можно дольше погулять во дворе с друзьями, а во-вторых.

 . . во-вторых, быть за это "как можно интересней" Ваней, старшим братом, перед сном хорошенько наказанным! Ну, хорошо, вынужден был согласиться Ваня с доводами маленького Ростика. Да и что еще оставалось делать Ване? Не мог же он, Ваня, выгнать маленького Ростика на улицу насильно, отрывая его от первоочередного стремления к знаниям!"Хорошо", сказал Ваня, старший брат и одновременно студент первого курса технического колледжа, и его петушок, в какой-то момент невидимо, но ощутимо приподнявшийся, чтобы лучше слышать разговор, так же незримо успокоился, найдя доводы Ростика вполне