Кусочек одного лета

алась нашим взорам, внимания на нас, занимаясь этим важным делом, не обращая совершенно никакого. Братик же, тем временем, намыливая меня, был весьма усерден, нарушая, временами, границу отведенной ему для этого территории моего тела. Несколько раз он даже в запале коснулся своим, вдруг отчего-то подросшим прутиком, моей попы. После этой групповой помывки мы выпили по стакану молока на ночь, и пошли спать.

  Положили нас в одной комнате на втором этаже. Тетка сказала, что сейчас лето жарко и спать следует голышом под простынками. Сережа и это воспринял, как данность, разделся и лег. Мне тоже ничего не оставалось, да и надо сказать, что я уже примирилась с причудами их семейства, которые, если быть честной до конца, нешуточно меня возбуждали. Мне был показан пластмассовый горшочек, стоящий возле двери нашей комнатушки и служащий для того, чтобы не бегать ночью через весь дом на участок, где располагался сортир.

  Поцеловав нас, тетя Таня ушла к себе. Серега тут же засопел для него подобные вещи были не в диковинку, а вот мне не спалось, причем низ живота очень томно потягивало. Приспустив простынку и раскинув ножки, я накрыла свою киску ладошкой, а средним пальчиком стала себя трогать, пальчики же другой руки начали играть с сосочками. Спустя несколько сладостных минут, меня сотряс сильнейший оргазм, и я отрубилась. Проснулась я от достаточно громкого журчания.

  Приоткр! ыв глаза, моему взору открылась следующая картина: в ногах моей кровати (комната находилась в мансарде и была очень маленькой всей мебели две койки по бокам и камодик в торце у окна) стоял мой голый братец и писал в подставленный горшок и смотрел на меня, точнее между моих ног. Я же лежала абсолютно голая с раздвинутыми ногами по-видимому, так и уснула после вчерашнего. Сережа, заметив, что я смотрю на него, отвел взгляд от моей пещерки и поздоровался. Ответив на приветствие поняла, что тоже очень хочу писать. Встала, подошла к горшку, присела над ним и тоже пописала.

 Дальше было обычное утро, мы играли часов до двенадцати во дворе. С нами играл соседский мальчишка Вадик, ему было, как и Серому, десять лет. Мы рыли за домом в песочной куче здоровенный тоннель, поливая время от времени водой песок, чтобы он не рассыпался. Сначала мы все были одеты в шорты и майки, но вдруг из-за угла вышла тетя, была она, при этом, в одних купальных трусиках. Ее вид нисколько не шокировал ни брата, ни его друга видимо, Вадик тоже был привычный ко всему здесь происходящему.