Совращенные

руешь . . . соси член,девочка , соси, давай,. .

  крошка!", сказал он, наблюдая как я пальчиком теребила свой клитор. "Ты его хочешь?", спрсосил он и вытащил свой член из моего рта. "Да, да. . .

  пожалуйста!", умоляла я и попыталась его снова взять в рот. "Не продолжай пока я тебе не скажу!", руководил он мной и бил членом по лицу. "Проси меня!", приказал он, водя голвкой по моим губам. "Пожалуйста. .

 . пожалуйста. . . пожалуйста!", в экстазе бормотала я.

  Мне нужен был его член. "Так, теперь давай дальше!", сказал он и снова засунул мне свой член в рот. "Давай глубже. . .

  ещё глубже. . . глотай его!", приказал он, и я изо всех сил старалась полностью проглотить его громадный член. Он был сначала доволен, когд я справилась с 2/3.

 Позыв на рвоту я, спасибо Боже, смогла подавить. "Сюда. . . я трахну тебя в ротик.

 . . глотай его. . .

  глотай его целиком. . . Ты хорошая девочка. .

 . да я сейчас кончу. . . и не здесь, чтобы не испачкать стол.

 . . погоди у меня идея. . .

 !", сказал он и быстро развернул меня, чтобы моё тело лежало на столе, а голова свисала через край стола вниз. Потом он грубо начал иметь меня в рот, так сильно щипая за соски, что я забыла о ротовом контроле, и вскоре его член полностью торчал в моем рту. Снова и снова его волосатые яйца били меня по лбу. Когда он снова полностью вошел в меня и замер, я почувствовала, что он кончает, а потому что он был так глубоко, мне даже не пришлось глотать его порцию спермы, которую в нормальном случае никогда бы не вместилась у меня во рту, всё без проблем попало прямо в пищевод. После он просто оставил меня лежать оскверненной и неудовлетворенной на столе, оделся и вышел из комнаты.

  У меня от стыда текли слезы. Так подло со мной еще никто не поступал. Он разрядился на мне (в меня) и повел себя со мной, как с резиновой куклой, а не живым человеком. Рыдая я оделась и выбежала в сад, где я еще некоторое время проплакала, упав в кусты. Вечером мы все вместе ужинали, и это стоило мне больших усилий сидеть с ним за общим столом.

  Он делал вид как будто бы ничего и не произошло. Брат Моники ухмылялся постоянно, и я готова была провалиться под землю. Потом мы легли спать. Я ничего не рассказала Монике о своем горьком опыте. Мы любили друг друга, и я наслаждалась нежной Моникой, которая была так нежна со мной, в отличии от мужской половины её семьи.

  Как пьяная я была в объятиях Моники и наслаждалась её любовью. Наконец я кончила и получила долгожданное удовлетворение. Моника призналась мне, что она безумно в меня влюблена и что я для неё всё. Я ответила взаимностью. Среди ночи я проснулась, а на половине Моники было пусто (мы спали в одной кровати).

  Снаружи я услышала шерохи. Я выглянула в окно и увидела её на одном из кресел, которые были расставленны вокруг бассейна. Её отец был рядом. Его голова была у неё между ног, и он ласкал языком свою собственную дочь! Бедная девочка. Не удивительно то, что она отвергала парней и так быстро влюбилась в меня.

  Её отец тем временем снял свой халат, лег между ног своей дочери и начал её трахать"Так, ты послуш. . . послушная девочка. .

 . а теперь перевернись!", услышала я его голос. Моника перевернулась и послушно, как дрессированная собачка, стала перед ним на колени, в то время когда он, взяв в руку свой член, направил его в щелку Моники, шлепая ладонью по её заду. Девочка крепко вцепилась руками в спину лежака, стойко перенося сильные толчки своего отца. После он лег на спину и теперь сам наслаждался работой губ и языка дочери над своим достоинством.

  Мони сосала очень усердно и без промедления проглотила всю сперму, которую ей предолжил её отец, не забыв о каплях, которые капали на живот отца из её рта. Я быстро легла в постель и через несколько минут услышала как Мони очень осторожно, чтобы не разбудить меня легла рядом. Я слышала ещё некоторое время её всхлипы пока она не заснула. На следующее утро мы, как пьяные, снова любили друг друга. Коне.