Второй рассказ Вована

вал и руками подтягивал лицо к своей ширинке, вдавливал его в пах и весело смеясь, натирал лицом Подшивалова свой член. Толя почти не вырывался, а иногда даже тёрся сам и продолжал при этом довольно мурлыкать.

  И это мы считали игрой, не понимая тогда, что происходит на наших глазах. А ещё одним коронным номером Костяныча был такой. Когда на диване в телевизионке было мало народу, Подшивалов сворачивался клубочком на диване рядом с сидящим Костянычем и начинал ласкаться к его наружной поверхности бедра, переходящей, условно говоря, в попу. И очень часто Костяныч опирался рукой ему на шею, приподымал одну из "булок", подвигался и опускал правый или левый кусочек своей задницы на лицо Подшивалова, а затем громко и продолжительно пердел тому прямо в нос. И затем долго сидел так, пока запах не развеется или Толя не вынюхает его весь.

  Это вызывало бурю смеха у всех присутствующих, а Толя, что удивительно, только тянул после этого: "Ну, Костя, ну ты чё!". Причём, за этим было что-то более серьёзноё. Так как Костяныч ходил в туалет только в сопровождении Подшивалова, что они там делали я, к сожалению, не знаю. Но один эпизод мне запомнился сильно. Пошёл я как-то в туалет по малой нужде и увидел там следующую картину.

  Костяныч, как горный орёл, сидел на унитазе и, грубо говоря, срал. Вонь в туалете была убийственной. Рядом, оперевшись на батарею, стоял Подшивалов и СМОТРЕЛ, как испражняется Костяныч. Подшивалов! Ты чего здесь делаешь? спросил я его Стою. Зачем стоишь, вонью дышишь? продолжал я А меня Костяныч не отпускает.

  спокойно ответил ПодшиваловИ тут с каким-то особенным смешком вмешался в разговор Костяныч: Ты чё вопросы задаёшь, ссы давай и уходи! Он мне помогает, чтобы не скучно было! Да и бумаги подтереться нету!Тут он понял, что сказал что-то лишнее, и они оба покраснели. Я, чтобы не нарываться, сделал своё дело и вышел. Но не всё так идеально было в их отношениях. Как-то, сильно перебрав самогона, мы трое (Костяныч, я Вован, Виталя) вернулись вечером в батор. Погода была мерзкая, грязь, лужи, дождь.

  Ноги промокли , на обувь вообще смотреть было страшно. Сели в раздевалке на скамейку, штормит, раздеваться невозможно. Костяныч нашёл выход: Подшивалов, ёб твою так, сюда!Толя прибежал в считанные секунды. Ну-ка обслужи скомандовал Костяныч и указал на ноги. Подшивалов встал на колени перед ним и стал развязывать шнурки на его грязных ботинках.

  Причём один из шнурков затянулся и Толяну пришлось зубами развязывать мокрые шнурки, при этом обтёр грязь с верха ботинка своей щекой. Вид его грязной физиономии вызвал