Брат

руками упереться в пол, я незамедлительно повиновалась. Подойдя сзади он расстегнул ширинку и приставил член к анальному отверстию. Резко надавив, член не вошел в меня из за сухости.

  Он очень рассердился и сказал что я буду сильно жалеть о своем братии если это повторится, указав мне на баночку со смазкой на столе. После этого он переставил головка к влагалищу и резко вошел в меня, он начал медленно двигаться, впервые в жизни меня брали так бесцеремонно, мне было очень обидно и противно. Через несколько минут таких монотонных движения Майкл достал член и велел мне подняться. Он спокойно сказал мне что моя задница всегда должна быть доступной для него и что если ему еще хоть бы раз не удастся войди в меня там, то сурово накажет меня. После чего он вышел из комнаты, и через несколько минут зашел снова с подносом в руке, на котором был завтрак.

  Майкл пожелал мне приятного аппетита и вышел. Я ела и думала. Мне нужно было провести здесь две недели, две недели этого ада. Я не знала почему Майкл брал меня сегодня утром и не кончил в меня, вчера вечером он говорил что если будет день когда он не кончит, то вечером я буду наказана. После завтрака, я подошла к столу и взяла с него тюбик со смазкой.

  Обильно смазала анальное отверстие, и на всякий случай влагалище. Не успела я закончить, как Майкл вошел в комнату, сказал что видел как я смазывала себя и ему не хочется чтобы мои старания пропали даром. Поставив меня раком, он вошел в мою маленькую дырочку на вся длину, смазка не затруднила его проникновение. Мне стало ужасно больно я вскрикнула, и пожалела об этом. Майкл резко вынул из меня член, поднялся, и с силой, даже сильней чем вчера вечером ударил меня нагой в живот, я откатилась к стене и застонала, он сказал что если еще раз услышит какие ни будь стоны то убьет брата.

  Заставил меня просить его чтобы он взял меня в зад. У меня не оставалось выбора и я стала просить его взять меня сзади. Он сделал это, Майкл вставлял член в меня очень грубо, на всю длину, намеренно стараясь сделать мне как можно больнее, но я не издала ни звука. Он стал учащать движения,