Маньяк пенсионер

но удивлен. .

 . девушка оказалась еще прекраснее, чем он себе представлял. Ростом ему всего по плечо, босая, в халате, оставшемся от его жены, она казалась той самой золотой рыбкой, что наконец-то попалась старику в сеть. Ее бедра при движении, казалось, жили сами по себе, их плавные покачивания наводили на мысли о том, как прекрасен их танец, когда мужское естество мощно их рассекает. На ее лице читался вызов.

  Ну что, дед, слабо тебе меня поиметь? она встала, сладко потянулась и выскользнула из халата, Слабо! Но так и быть, за обед и за ванну разрешаю посмотреть!Катя улыбнулась, и улыбка говорила о сладости ласки, что способна подарить женщина, и о коварстве, которым она обладает. Смеющиеся зеленые глаза, точеный нос, и пухлые, влажные губы молили о поцелуях. Чем дольше Николай смотрел на ритмично вздымающиеся от дыхания груди, тем больше понимал, что если сегодня у него будет просто сказочная ночь. Так ты думаешь, что я не могу? глаза Николая хищно сверкнули. Он быстро разделся и нажал на заветный ниппель.

  Кровь ударила Николаю в голову, и он прыгнул на зовущее женское тело как разъяренный леопард. Дыхание мужчины замерло, а разум стал падать в ранее неведомую бездну безудержного, развратного вожделения. Его руки коснулись обнаженной груди, которая тут же заполнила собой большие вспотевшие от страсти ладони. Верно говорят, тихо сказала гостья, старый конь борозды не попортит!Пальцы Николая скользили по ногам девушки, стараясь пробраться к влажному, желанному входу. Девушка сдалась первой и без сил упала на кровать.

 -Поцелуй меня, дед! сказала она, придя в чувство, Ты целовать женщин так же хорошо умеешь?Он ощутил, как руки Кати притянули его голову к телу, и губами ощутил бархатистость ее кожи. Руки же направляли голову все ниже и ниже, и Николаю пришлось встать на колени. Женщина широко раскинула ножки, и его пересохший рот попал туда, куда хотела получить поцелуй молоденькая гостья. После бурного приключения пещерка была наполнена живительной влагой. Он слизывал эту влагу, совершенно опьянев от восторга, и его слух усладили страстные стоны женщины.

  Руки старика впились в эластичные ягодицы, а губы, припавшие плотно к входу, старались насладиться каждым кусочком плоти. Стоны девушки перешли в крик. Время потеряло значение и опору. Николай лежал, прижимая к себе горячее тело и думал, не оставить ли ему женщину у себя. Утром она встала, накинула халат, и пошла готовить завтрак.

 Известный рефлекс поднял с постели и Николая. По пути в туалет он заглянул на кухню и увидел, как гостья что-то бросила ему в чай. Он заставил ее выпить отраву, но Катя отказалась, и попыталась убежа