В саду за гаражами

привел, как ты дрочишь посмотреть.

 Сказал он это и заржал вместе со своим толстым приятелем. Меня тут злость взяла. "Ах ты, мразь мелкая!" думаю, да как размахнулась по морде ему врезать, только он руку мою перехватил и за спину мне ее завернул, я аж вскрикнула от боли. А ну тихо, дура! скомандовал верзила и добавил обращаясь к толстяку. Батон, веревка есть? Давай!Толстый, канапатый парень достал из кармана веревку и они стали привязывать меня к наклонившейся яблоне в положении полулежа.

  Видя такое дело, я конечно сменила тон, пыталась их по нормальному уговорить прекратить безобразие, но в ответ только услышала: Ага, ишь как запела, сука!И вот я лежу спиной на стволе яблони, а руки мои крепко связаны сзади. Мои мучители тут стали растерянно шарить глазами по сторонам, похоже не зная, что делать дальше. Ребят, отпустите нас, а? А то увидит кто, вам самим стыдно станет, пыталась я воспользоваться замешательством и урезонить хулиганов последний раз, но они не обращали на мои слова никакого внимания. Слышь, Кирпич, прервал молчание толстый, обращаясь к верзиле, а давай тетку разденем. И глаза у них тут же загорелись.

  Здесь я перепугалась до смерти и давай орать что есть мочи: "Помогите! Милиция!", но голос как то ослаб, а потом верзила прекратил мои вопли ударом в челюсть. Больше кричать у меня желания не возникало и Кирпич трясущимися от волнения руками расстегнул мой халат, его полы распахнулись и я осталась лежать перед ними в одних трусиках. Мне было ужасно стыдно, я была готова провалиться под землю. Тут я вспомнила про Лешку и Андрея и приподняла голову, чтобы оглядеться. О, господи! Я думала, они уже убежали звать на помощь, но они стояли как вкопанные и глазели на меня, разинув рот! Смотри, буфера какие! сказал верзила толстяку, лапая мои груди своими сильными руками, но тот его не слушал, а стаскивал с меня трусы.

  Ребята, не смотрите пожалуйста, взмолилась я, обращаясь к Андрею и Лешке. Зырьте, разрешаю! Я сегодня добрый! заржал Кирпич и добавил, взглянув на Андрея, я твою мамку еще в прошлом году, на первое сентября, в школе запреметил. Думал, вот бы полапать такую бабу! Кирпич, пощупай какие ляжки! сказал толстый гладя меня по бедрам. "Когда же это кончиться?" задавала я сама себе вопрос краснея от стыда и вдруг толстый говорит, раздвигая мне ноги: Слышь, давай ей туда