Очерки школьной жизни

ь скоро она стояла передо мной полностью обнаженная. Руки опустить, сказал я. Раздевшись, Светлана Павловна приняла позу античной статуи, одной рукой прикрывая соски грудей, а второй низ живота.

  Тоже мне "Венера Милосская". От моих слов она покраснела еще больше, но руки вдоль туловища опустила. Вымя неплохое, продолжил я. Теперь повернись. .

 . И эта сучка, подавляя стыд, принимала передо мной самые откровенные позы. Демонстрировала свои интимные места. Раздвигала все, что требовалось раздвинуть. Ладно, вынес я, наконец, вердикт.

  Ляжки, у тебя, шлюшка, как, впрочем, и вымя, вроде бы ничего. Да и ведешь ты себя, пока, вроде бы неплохо. Я прикрою тебя от Гоши. Сейчас я сбегаю за фотоаппаратом, и вместо оригинала, покажу Гоше снимки. Тебе, к нему, в этом случае идти не придется.

 Надо ли упоминать, что когда, через полчаса, я вернулся, она повторила все понравившиеся мне позы перед фотокамерой. . . . Собственно ее можно было отиметь в тот же день, прямо в лаборантской.

  Но я не стал этого делать. Не правильно было создавать у этой шлюшки впечатление, что стоит ей раздвинуть ноги, как я все брошу и побегу ее трахать. Я не спешил. Эта телочка неплохо поработала, и теперь можно было дать ей немножко расслабиться. Погуляв пару часов и поужинав, я позвонил ей.

  Ну, что ж, Светлана Павловна, порадовал я ее. Я поручился за вас. Это было очень не просто, но я убедил их подождать. Мы сами, без всяких эксцессов рассчитаемся с ними. Ой, правда? Огромное спасибо, пролепетала она.

  Я тебе бесконечно благодарна. Да ладно, что там, я был сама снисходительность. Всегда рад помочь ближнему. Или ближней, я повесил трубку. В этот же вечер мне пришлось выдержать неприятный разговор с родителями.

  Мама говорила что-то про приобщение нас, ее сыновей, к культуре и про необходимость, с ее точки зрения, вырастить нас "Настоящими Питерскими Интеллигентами". Как оказалось, мои родители достали билеты на балет. В Мариинский. По-моему на "Жизель". Или "Жюстину".

  Насколько я помню, одно из этих двух порнографическое произведение, а на второе надо было ехать в это воскресенье. Трястись полтора часа в электричке, а потом, как идиот, еще и пялиться на прыгающих по сцене некрасивых худощавых женщин мне не хотелось. Вот если бы во время выступления у них под юбками ничего не было надето, тогда я, может быть, и поехал бы. А так нет. Помимо всего прочего в это воскресенье надо было заняться Светланой Павловной.

  Так что ехать я наотрез отказался. Родителей это не обрадовало. Выяснилось, что я "вот так дикарем и останусь". А братик мой он молодец. Он, по их мнению, вырастит очень культурным человеком.

  И они будут им очень гордиться. Я воздержался от комментариев. . . .

 На следующий день, как только за моими родителями и "будущим Питерским Интеллигентом", закрылась дверь, я позвонил Светлане Павловне. Ну, Павловна, сказал я, не тратя времени на приветствия. Сегодня посмотрим, чем мы сможем расплачиваться. . .

  Значится так. Накраситься. Поднадушиться. Приодеться. Так, чтобы посмотреть было на что.

  Ну, про подбриться, подмыться я и не говорю. Через сорок минут быть у меня. Вопросы есть?В трубке воцарилось молчание. Да, кстати, добавил я. Принести ремешок.

  Можно тоненький. Я не садист какой-нибудь. Я положил трубку. . .

 . Конечно же, через сорок минут она не пришла. Опоздание было небольшим, но все-таки это было опоздание. И это было прекрасным поводом для проведения воспитательной работы. Явилась, сказал я, когда Светлана Павловна переводя дыхание, предстала передо мной.

  Десять часов, сорок шесть минут. А когда следовало прийти? Я настраивался на то, чтобы взбеситься. Илюшенька, голос Светланы Павловны звучал робко и как-то примирительно, Ну не могла я за полчаса собраться. Нам женщинам нужно время, чтобы привести себя в порядок. Я пришла, сразу же, как только была готова.

 . . Ремень принесла? проигнорировал я ее оправдание. Давай. Как-то нерешительно и робко протянула она мне принесенный ремешок.

  В стойку! . . . Юбку задрать! За что: Ах ты, сука, еще и пререкаешься! прорвало меня. С этими словами я схватил ее за волосы, поволок в гостиную и буквально швырнул на стол.

  Юбку на голову! Живо!Эта сучка схватилась за подол и стала суетливо задирать его, демонстрируя великолепные бедра старомодно, до середины бедра, гладко затянутые в чулки. Она натягивала подол на голову, и ее юбка сползла вверх, под самые груди, обнажив и гибкую изящную талию, и большую часть красивой ровной спины. Надеты на ней были тоненькие трусики и поддерживающий чулки поясок с резинками. С трусиками следовало немедленно покончить. А это еще что такое? Я протянул руку и рванул.

  Раздался треск тонкой материи. Честно говоря, трусики слегка просвечивали и смотрелись на ней очень даже эротично, но в воспитательных целях, в данный момент, говорить этого не следовало. И что, этим, ты, сучка, собираешься привлекать мужчин?Я рванул посильней. Трусики затрещали и остались у меня в руке. Теперь ее попку уже ничего не прикрывало.

  Я взялся за ремешок. У тебя, сучка, все проблемы оттого, что ты какая-то "не обязательная", в промежутках между ударами ремня объяснял я ей. Пообещала вернуть деньги, и не вернула. Договорились встретиться, а ты опоздала. .

 . Она подвывала. Пританцовывала. Извивалась. Я порол.

  Это было, так, вступление, я остановился и перевел дух. Разложенное передо мной ее полуголое тело возбуждало необычайно. Если не будешь слушаться, будет значительно хуже. . .

 После этого у нас начались "смотрины". Сначала она, краснея и смущаясь, медленно раздевалась, танцевала и позировала передо мной. Потом, когда я выразил недовольство неаккуратностью ее лобка, бегала в ванную подбриваться. Вернувшись, снова демонстрировала свои прелести. Во всех позах.

  Ладно, сказал я наконец. К этому моменту Светлана Павловна, уже совсем голая, стояла передо мной на коленях, старательно оттянув носочки, для первого раза не так ужасно, как я ожидал. Придется, конечно, еще много работать. Но это уже в последующие встречи. .

 . А сейчас. . . Ладно, показывай, как целовать умеешь.

 . . Она стала подниматься. Стоп, стоп, стоп, воскликнул я, когда она потянулась ко мне. Ты чего это вытворяешь?-.

 . . Ты же сам мне сказал. . .

  Вы! перебил я ее, Обращаться на вы. Пауза. Она проглотила обиду. -. .

 . Вы же сами мне сказали. . . поцеловать.

  Да, Павловна, сказал я. С мозгами у тебя действительно напряженка! Ну ничего. Несколько свиданий с нашим общим другом, я поиграл ремешком. И ты очень быстро поумнеешь, по ее лицу пробежал испуг. Там целуй, я указал на промежность.

  Подползла. Нежно и аккуратно высвободила хозяйство. И вперед. Светлана Павловна, которая к концу стриптиза стала немного приходить в себя, снова залилась краской. По ее лицу пробежала тень внутренней борьбы.

  Впрочем, эта борьба была не долгой. Она согнулась и протянула руки к ширинке. На коленях, с нажимом сказал я, Сосут на коленях. И она опустилась на колени. Впрочем, очень скоро выяснилось, что в рот эта шлюшка никогда раньше не брала.

  Добравшись до моего готового взорваться от напряжения члена, она робко, одним пальчиком, немножко отогнула его, и слегка прикоснувшись губками, осторожно чмокнула в кончик. В стойку! заорал я. За что? . . В стойку!!!Она, чуть не плача, поднялась с колен и снова согнулась над столом, приняв позу, в которой ее только что выпороли.

  Только в этот раз она была совсем голой. Я, не спеша, наслаждаясь зрелищем, застегнул штаны. Затем я взял ремешок и, как следует размахнувшись, добавил еще одну красную полосу на ее уже и так довольно сильно исполосанную задницу. Это за то, что выделываешься, сказал я. Теперь давай, соси нормально, а то будет гораздо хуже.

 Похоже, эта фраза оказалась последней каплей, которая наконец-то и добила ее. Светлана Павловна заревела. Да я бы рада нормально, произнесла она, наконец, навзрыд, Я как угодно сосать буду, перешла она на всхлипывания, Но я не знаю как правильно. Я не умею. Я никогда раньше не была так с мужчиной.

  Это становилось все более и более интересно. Как-то не верилось, что эту сучку еще как следует, не раскупорили. . . Если не знаешь, так надо спросить, жестко сказал я.

  Это не оправдание. Это во-первых. Во-вторых, если еще раз будут слезы, выпорю как сидорову козу. . .

  Это во вторых. . . И в третьих, у тебя десять минут на то, чтобы успокоиться и привести себя в порядок. Ты посмотри на себя! Тушь размазана.

  Глаза красные. Уродина!Через несколько минут, она, умывшись и подкрасившись, снова стояла передо мной на коленях. Конечно же, по-прежнему, абсолютно голая. Скромно потупив глаза. Всем своим видом выражая готовность изучать тонкости любви по-французски.

  Я приступил к обучению, и она, иногда посматривая на только что опробованный на ней ремешок, старательно делала все, что требовалось. Лизала. Облизывала весь член от головки до самого основания. Опускалась пониже и вылизывала яйца. Сосала.

  Глубоко, до самого горла насаживалась на меня. Я брал ее за волосы и задавал темп, и ей приходилось довольно быстро мотать головой, двигаясь вверх и вниз по члену. Позже я осознал, что в результате этого она становится как бы слегка охмелевшей и у нее довольно долго кружится голова. И поэтому с особенным удовольствием заставляя ее отсасывать именно в таком темпе перед самым началом урока. .

 . Но все это было потом. А в данный момент я просто, без задних мыслей трахал ее в ротик. И ее губки упруго скользили по моему естеству. .

 . Я вспомнил тот день, когда она впервые вела у нас химию. После урока мы долго обсуждали формы нашей новой учительницы, и, при обсуждении, все почему-то вспоминали ее слегка пухленькие, как многие выражались, "божественные" губки. И вот теперь в эти самые "божественные губки" я ее и сношал. .

 . Я кончил. Спустил ей в рот. Глубоко. И когда она, почувствовав во рту первую порцию спермы, дернулась и попыталась сняться с меня, я, все еще крепко удерживая ее за волосы, пресек эту попытку.

  И продолжал кончать туда же, в глубь, почти в горло. Только облегчившись, я, опять же за волосы, снял ее с члена и, удерживая ее голову в задранном положении, заставил проглотить спущенное. И она глотала. . .

  Морщилась, но глотала. Опять же позже я выяснил, что Светлана Павловна искренни считала, что оральный секс особо унизителен для женщины. Она даже поссорилась из-за этого со своим молодым человеком. Был у нее в училище кто-то. Как я понял, тютя порядочная.

  Года два они ходили на свидания. Целовались. Тискались. Если бы он ее сначала трахнуть попытался, может быть у них что-нибудь и вышло. А он решил начать с миньета.

  На этом их отношения и закончились:И эту историю я узнал позже. А сейчас, спустив и сняв ее с начинавшего уже опадать члена, я еще и поводил им ей по лицу. Выжимая последние капли. И размазывая их. Эта шлюшка морщилась.

  Но не рыпалась. Личико подставляла прилежно. А после этого, все еще удерживая ее за волосы, я указательным пальцем другой руки снимал с ее лица только что размазанную по нему сперму и направлял эту сперму ей в рот. Она послушно лизала мои пальцы и сглатывала. .

 . Да, сосать, ты тоже, как следует, не умеешь, как бы разговаривая сам с собой, произнес я. Честно говоря, поскольку это был первый миньет в моей жизни, сравнивать мне было не с чем, но о воспитательной работе я решил не забывать. Химию преподавать, ты вроде бы можешь. .

 . А как мужчин обслуживать. . . Что же мне с тобой делать, а?Вышеупомянутая учительница химии промолчала.

  Она, голая, с личиком измазанным спермой, сидела на полу, подобрав под себя ноги, и робко глядела на меня. Тут надо сказать, что мои родители, недовольные тем, что я манкирую семейным мероприятием, постарались максимально загрузить меня. Мне вручили внушительный список того, что надо было сделать в это воскресенье. Список включал такие возмутительные пункты, как мытье полов и стирку. Первоначально я, конечно же, не собирался тратить свой выходной на уборку, но теперь, глядя на голую учительницу, робко примостившуюся у моих ног, решил, что кое-что по дому надо все-таки сделать.

  Значится так, сказал я, Надеть туфельки. На кухне есть передничек. Тоже надеть. Нечего мне тут голыми сиськами трясти. Протереть пыль.

  Везде. Затем час на мытье полов. Качественно. Потом скажу, что еще делать. .

 . Пока она обувалась и бегала на кухню, я открыл Томаса Манна. "Необыкновенные приключения авантюриста Феликса Круля". Прочел отрывок про то, как мамаша и ее взрослеющая дочка измеряли объем бедер друг друга. Подумал, что у Ладки из параллельного класса мамаша еще очень даже ничего.

  И не плохо бы как-нибудь трахнуть их обоих. И мамашу и дочку. Одновременно. А потом заставить их вылизывать друг друга. Я пролистал несколько страниц и прочел отрывок про женщин, которые ".

 . . в низко вырезанных платьях со смехом перегибались через спинки стульев, волнуя кавалеров выставленными напоказ прелестями. . .

  " Отрывок возбуждал. Я отложил книгу и посмотрел на полуобнаженную Светлану Павловну. Учительница химии, сверкая "выставленной напоказ" голой попкой старательно протирала пыль. Это было непереносимо, и когда она полезла протирать плинтуса под столиком, на котором стоял телевизор, я зажал ее. Столик был маленький и низкий и она, зажатая под ним, не могла даже высвободить руки.

  Показать, как лошадь кусается? сказал я и изо всех сил ущипнул ее всей пятерней за задницу. Она вскрикнула. Ты же сучка, продолжал я, Жалкая похотливая сучка. Сейчас мы будем играть в игру. Ты будешь сучкой во время течки.

  Ты будешь скулить и выпрашивать, чтобы тебе вставили под хвост. А я, если хорошо будешь скулить, может быть и вставлю. Скули!Она не среагировала достаточно быстро, и я сделал ей очень больно. Она вскрикнула. Скули!!! Ууу-уу, выдала, наконец, она.

  Громче! Ууу-уу-ууу. Давай, давай, поскуливай! И трись об меня. Она стала старательно двигать попкой. Напряжение у меня в штанах стало невыносимо. Я спустил трусы и приставил член к ее промежности.

  Давай сучка, насаживайся!Она резко, насколько позволяло ограниченное пространство, дернулась, пытаясь уклониться в сторону и вниз. Я опять сделал ей больно. А-аа! вскрикнула она. Не надо. .

 . Пожалуйста. . . Я так не могу.

 Тон был умоляющим. Это мне понравилось, и я решил позволить ей высказаться. Я ухватил ее за складки ее промежности и, не обращая внимания на ее визг, буквально выволок из-под столика. И почему же это мы не можем?Жутко смущаясь, она пробормотала что-то маловразумительное. Я так понял, что-то о своей девственности.

  Что и "так" ты тоже "никогда раньше не была с мужчиной"? не скрывая насмешки, произнес я. Она смутилась еще сильнее. Ну да. . .

  наконец с трудом выдавила из себя Светлана Павловна. Че, серьезно? воскликнул я, А чего же ты тогда молчишь? Целка это хорошо. Целку мы любим. Сейчас мы твою целку и откупорим, и уже тоном приказа я добавил. Под стол!Она медлила.

  Послушай, шлюшка, решил я ускорить процесс. Если через две секунды твоя голая жоп