Поиграли

воте. на большой подушке-валике.

  Как я перевернулся на живот? И почему так неудобно улегся, раскинув руки и ноги и задрав кверху попу? И вообще надо переодеться, смыть косметику и. . . что-то не давало мне пошевелиться. Испугавшись, я совсем проснулся и увидел, что мои руки вытянуты вперед, и в стороны, к запястьям привязаны веревки, которые тянуться к ножкам кровати.

 Извернувшись, я увидел, что ноги также широко разведены привязанными к щиколоткам веревками. Я действительно лежал на подушке-валике, которая высоко приподнимала мою обтянутую колготками попу, тем самым еще сильнее разводя и натягивая руки и ноги. У кровати между моих раскинутых ног стоял Ромка. Ну как, поспала? спросил он. Рома, ты что? я попытался высвободиться, но только смешно задергал руками и ногами, а попа заерзала на подушке, Ромка, развяжи меня Лежи тихо.

  строго сказал Ромка, глядя на мою попу, Ты кончила, теперь дай кончить мне. Хорошо, залепетал я, вспомнив, что мы должны были поменяться местами, Давай ты переоденешься в мамины вещи, и я попрыгаю на тебе. Только развяжи меня. Ромка скривился. Нет.

  Что я баба, что ли в колготки одеваться. Я мужик. Так что лежи, Катя, и не дергайся. Рома, перестань пожалуйста так меня называть. мне становилось страшно.

  Как? Катей? Бабой? Да. А кто же ты? он шагнул к стене, снял с нее довольно большое зеркало и поставил его передо мной, Посмотри-ка. На тебе колготки, лифчик, туфли, у тебя сиськи, серьги в ушах и помада на губах. Ты баба. Ты и лежишь как баба подставив жопу.

  А когда баба подставляет жопу, ее надо ебать. Как? еле промямлил я. Раком! хохотнул Ромка и начал снимать джинсы. Меня как будто парализовало. Я не понимал что происходит, но ничего хорошего не ожидал.

  Вырываться было бесполезно, и я опять начал упрашивать Ромку, который что-то перебирал на трюмо. Ром, не надо, а? Рома, пожалуйста, ну не надо, ну пожалуйста. Отпусти меня. мой голос дрожал и звучал очень жалобно, периодически я натыкался глазами на свое отражение и видел привязанную к кровати женщину, подмявшую выпирающую из лифчика грудь, раскинувшую ноги и отставившую попу. Катя, не рыпайся.

  приказал Ромка, наверное подражая дяде Грише, Если будешь много болтать я завяжу тебе рот и выпорю. Ромка, ну пожалуйста. . . я снова попытался освободиться, Пожалуйста.

 . . Ромка перестал рыться в трюмо и подошел ко мне. Его полу расстегнутые джинсы сильно выпирали спереди. В руках он держал чулки, которые смял в комок.

  Открывай рот. скомандовал он. Я испуганно замолчал и мотнул головой. длинные светлые волосы парика хлестнули по щекам. Ромка резко и больно ударил меня ладонью по попе.

  Открывай, сука!!!Я дернулся всем телом и заплакал, меня никогда раньше не били, и на меня разом навалились боль, страх, обида и беспомощность. Это было ужасно. Ну!!! Ромка еще раз ударил меня. Мои губы скривились, подбородок безвольно опустился, и рот открылся для громкого плача. Ромка тут же запихал в него скомканные чулки и наложил сверху широкую полосу лейкопластыря.

 Я отчаянно забился, натягивая веревки, мотая головой, и пытаясь вытолкнуть изо рта чулки. Но Ромка знал, что делает. Растянут я был крепко, кляп сидел намертво. Я мог только мотать головой и тихонько мычать. Ты и ревешь как баба.

  Ромка встал сбоку от меня, Ладно, сама виновата, Катя. Я тебя предупреждал, но ты не поверила. Он вытащил из джинсов ремень. На первый раз я тебя прощаю и пряжкой бить не буду. Ремень свистнул в воздухе и опустился мне на попу.

  Я замычал, запрокинул голову, изо всех сил натягивая веревки. Еще удар. Еще. Будешь еще ломаться?Удар. Будешь трещать языком, когда тебя не просят?Удар.

  Ну, отвечай, сучка!Удар. Что же ты замолчала?Ромка как сумасшедший хлестал меня, я взмыкивал и видел в зеркале себя, с выпученными глазами, кляпом во рту, отчаянно сучащего расставленными ногами, с задранной кверху попой, по которой гуляет ремень. Ромка бил все чаще и сильнее, я вообще перестал, что-либо соображать. Попа горела от жгучей боли. Вдруг он остановился, подошел ко мне спереди, и, отлепив пластырь, вытащил мокрые от слюны чулки.

  Я шумно всхлипнул, губы дрожали, по щекам текли слезы. Мое отражение снизу вверх испуганно смотрело на Ромку, поднявшего ремень. Ты просто баба. сказал Ромка, Поняла?Увидев, что ремень шевельнулся в его руке, я поспешно кивнул. Пусть будет так как он хочет, лишь бы он меня больше не бил.

  Ты моя баба. Ясно?Я снова кивнул и всхлипнул. Повтори. Я т-твоя б-баба, срывающимся голосом тихо сказал я. Умница.

  похвалил Ромка, Такая ты мне больше нравишься. А теперь попроси тебя выебать. Вы-выебай меня. я в страхе смотрел на ремень. Не "выебай", поправил Ромка, а "выеби".

  Поняла? Повтори. Выеби, машинально повторил я. Скажи: "Выеби меня, пожалуйста, в жопу". Выеби меня, пожалуйста, в жопу. Ромка улыбнулся и погладил меня по голове.

  Ну хорошо, уговорила. Он снова подошел к трюмо, взял там какую то баночку, открыл ее и приблизился ко мне сзади. Так, лежи тихо. Ромка обмакнул пальцы в баночку и поднес их к моей попе. Я почувствовал, что он смазывает чем-то скользким саму дырочку, и даже надавливает на нее, словно пытаясь просунуть туда палец.

  Потом он убрал руку и сняв с себя джинсы и плавки встал на колени сзади меня. В зеркало я увидел, как он из ремня сделал петлю, потом он накинул ее мне на шею и потянул на себя. Петля быстро затянулась, почувствовал, что задыхаюсь, в глазах у меня потемнело. Я снова забился, но на этот раз я не мог даже мотать головой и мычать. Я перестал ощущать тело и только где -то внизу и сзади уловил странное давление.

  Я не знаю, сколько это продолжалось, в ушах гудело, в глазах плавали круги, голова как будто разбухла. А потом я снова смог дышать. Ромка короткими и резкими движениями толкал меня в попу низом своего живота.