Григорий. Часть 2

  Женя, позвал я. Чего тебе? она, на секунду прервав разговор, повернулась ко мне. Я писать хочу. Улыбка сошла с тетиного лица. Оно сразу стала серьезным.

  Зайди за кустики и сделай свое дело. Нет, так не пойдет, вступился за меня военный, Семен, бери "орла" в охапку и быстро в туалет. Семен вздохнул, почему-то посмотрел снизу вверх на Женины ноги, и молча отправился вместе со мной к зданию вокзала. Пробираясь сквозь толпу, я был безмерно горд. Я хотел, что бы все видели, какие у меня есть друзья настоящие военные.

  Когда мы возвращались назад, по радио объявили о посадке в наш поезд. Семен посадил меня на плечи, и мы быстро стали рассекать людское море. Еще издали, с высоты Семенова роста, я увидел Женю. Она стояла прижатая к кустам и о чем-то спорила с другим военным. Было видно, как Женя отчаянно мотала головой, а тот пытался что-то сказать ей на ухо.

  Увидев нас, Женя обрадовалась, оттолкнула военного и начала запаковывать сумки. Потом мы прошлись вдоль поезда, заглядывая в окна в поисках свободных мест. Уже за серединой состава нам удалось найти пустую скамейку. Военные занесли наши вещи, попрощались, пожелав удачной дороги, и вышли на улицу. Вагон стал медленно наполняться людьми.

  Напротив нас расселись пожилые дядя с тетей. Они старательно рассовали свои сумки и на верхнюю полку, и под сиденье. Женя начала беспокоиться, нервно посмотрела на часы и обратилась ко мне: Гришенька, посиди здесь, стереги вещи. Мне надо кое-куда сбегать. Я скоро вернусь, попросила она и, стуча каблучками, выбежала из вагона.

 Я вздохнул, достал свой верный пистолет и принялся сторожить брошенные сумки. Видимо судьба моя такая всю дорогу их охранять. Время шло, ни кто на наши вещи не покушался. Дяденька, что сидел напротив, молча читал толстую газету, его тетя вязала какую-то тряпку. Стало совсем скучно, я принялся сквозь стекло разглядывать спешащих пассажиров.

  Они, нагруженные тяжелыми баулами, бежали, обгоняя друг друга. Куда они торопились не было видно и, хотя мама запрещала мне высовываться в открытое окно, я решил посмотреть куда все бегут, мудро сообразив, что мамы здесь нет, а Женя далеко. Осмелев, я подтянулся на раме. В нос сразу ударил запах горячего асфальта, а уши заполнил шум вокзальной суматохи. Выглянув наружу, я увидел стоящую Женю и моментально спрятался обратно, но ей было не до меня.

  Осторожно подглядывая, я смотрел, как