Чего не может женщина

Ага, значит и вам, капитан, невмоготу стало?". И это было правдой. Только не на пол, снова предупредил взрывотехник: в мешках щелочь, тут такое будет: Было бы темно, проговорил один из солдат, можно было бы поссать прямо в решетку на двери. Так-то, конечно, демаскировка.

  И вовсе ты не террористов боишься, усмехнулся другой, а что твою струйку девчонки из соседнего вагона разглядят и оборжутся. А смех-то, женский, затих, заметил кто-то наблюдательный. Тоже, видать, припекло, с надеждой сказал тот, кто просился выйти еще час назад, и тут же простонал сквозь зубы: вы как хотите, а я не могу больше. Или давайте ссать, или мы все тут с мокрыми штанами будем. Вот тогда-то девчонки посмеются! Взвод, оправиться! приказал капитан и сам начал расстегивать ширинку.

  К двери пришлось подходить по трое, больше щелей в решетке не было. Стараясь не промахнуться, и вместе с тем, не высунуть, ненароком, наружу интимную часть тела, все семеро справили нужду, ожидая свиста, или издевательских аплодисментов из соседнего вагона. Но было тихо, только далеко внизу был слышен легкий плеск воды. Ф-фу! произнес все тот же голос по окончании процедуры: теперь, хоть в атаку. Зазвонил сотовый телефон на поясе у капитана.

  Заметили! проворчал Нолан, поднося трубку к уху: я "Чарли", слушаю вас, "Браво". "Чарли", проговорила трубка голосом Эрики, звучащим так, словно она слегка запыхалась после долгого бега, говорит "Браво", у нас некоторые проблемы. Это чертово разминирование. Нам надо бы выйти из вагона. Это невозможно, уверенно произнес Нолан.

  Знаю! Но нам: Нам нужно: Черт возьми, взводу необходимо оправиться! Мы, стараясь ничем не показывать злорадства, сообщил капитан: в восьми милях от места назначения. Там, под прикрытием леса, сразу будет устроен привал: Черт! перебила Эрика: мы еще черт знает сколько простоим. А надо прямо сейчас! Придется потерпеть, невозмутимо сказал Нолан. Его подчиненные, сообразив о чем идет разговор, сгрудились рядом и вслушивались. Эрика, не подозревая об этом, перешла на доверительный тон: Рядовая Кинси уже не может больше терпеть.

  У нее в прошлом году было воспаление, и пузырь у нее слабенький. Да и остальные очень хотят. И я в том числе. Кинси, переспросил один из солдат вполголоса, это такая светленькая, широкоскулая? Я-то что могу сделать? удивился капитан. Скажи саперам, чтобы пропустили поезд! Я думаю, внушительно, сообщил Нолан: когда ваш вагон взлетит на воздух, у твоей Кинси будет еще меньше шансов не описаться.

 Наступила молчание. Потом, Эрика проговорила каким-то сдавленным голосом: Ты не джентльмен. Нас, наверное, уже все твои парни слушают? Нолан не ответил: в таком случае, мы открываем дверь. Попробуйте, разрешил капитан: если у вас в Дельте такие профессиональные девочки, что утерпеть не могут. А с того берега за вашим пи-пи последят через оптический прицел.

  Вот шоу будет для террористов!Эрика даже застонала от ярости: Ну а что, что же нам делать? Все завалено мешками со щелочью, а девчонки уже ни стоять не лежать не могут, слышно было, как она со свистом втянула воздух сквозь зубы: если ты такой профессионал, то придумай что-нибудь! О-о-о!За этим болезненным стоном в трубке раздался стук -Эрика не удержала трубку в руке а затем другой женский голос глубокий и сильный: Извините, сэр, сейчас Лейтенант Рич не может говорить. Это сержант Сеймур. Это была та самая насмешливая, похожая на пантеру чернокожая. Что у вас там происходит? Разрешите доложить, сэр, у нас большие проблемы. Что с Эрикой? Лежит на полу и кроет вас последними словами, сэр.

  У нас почти все лежат, кроме тех, кому легче стоять на одной ноге, как мне например. Что касается меня, то по моим ощущениям, минуты через две я лопну. Я хочу сказать, что у меня все лопнет, вы догадываетесь, что и где:Она говорила с хрипотцой, как будто терпела сильную боль, но умудрялась вкладывать в слова и ироничные интонации. Где-то дальше от трубки раздался короткий женский вопль, и громкий отчаянный плач. Это Кинси, пояснила Сеймур: она чуть-чуть не утерпела и теперь у нее подмокли штанишки, но в последний момент, девочка смогла зажать себе ладошками, остановилась, и теперь ей, пожалуй, полегче: А вот я уже: М-м-м-м!Она застонала, и трубку, очевидно, вырвали у нее из рук, потому что в уши капитану ударил задыхающийся голос высокой блондинки, капрала Корриган: Вы издеваетесь над нами, капитан! Ваши подчиненные, женщины в конце концов, в безвыходном положении, ё-мое! у меня же мочевой пузырь на части разрывается, слышите вы?! Сделайте что-нибудь, или, клянусь богом, когда приедем на место, я отстрелю и вам, и вашим самодовольным мужикам, все, что только у вас еще болтается между ног! О-о-о, дьявол! У-у-у!Нолан посмотрел на своих товарищей.

  Они усмехались. Есть один способ, задумчиво сказал он: вы меня там еще слушаете? У-угу-у! просипел в трубке искаженный страданием голосок капрала Корриган. Не знаю, насколько это для вас подойдет: вслух размышлял Нолан: но это единственное, что приходит в голову. Скорее! всхлипывая, просила девушка. У нас, у мужчин, капитан, снова оглянулся: у нас так.

  Если хочется трахаться, если член стоит, то уже неважно, как там с пузырем, пописать все равно не получится. И