Катькин бенефис

  Но один день каждого лунного месяца, точнее, ночь, я превращаюсь в такое . . . Я перечитала массу литературы о Луне, приливах, отливах, лунатиках и особенно о полнолунии, его влиянии на людей и животных. У меня дома целая "селенотека" образовалась, а фильм "Волк" я просмотрела столько раз, что вполне представляю себе ощущения оборотня в такую ночь.

  Помните, как преображался Джек Николссон. . . хребет, шея, шерсть, клыки, зубы? А я? Я ведь тоже оборотень, только не убиваю, а наоборот, делаю людям приятное, сладкое, а они в ужасе убегают. Но почему-то не до, а после.

 Почему? Наверное, я всё-таки чертовски хороша!Витя, конечно, всё понял давно и так же давно перестал с этим бороться. Он просто заранее узнаёт даты всех моих безумных ночей и даже снотворное не принимает. Когда я под утро вваливаюсь в квартиру, вся истерзанная, грязная и замученная, он хладнокровно раздевает меня и укладывает в загодя подготовленную ванну, где я постепенно превращаюсь в культурную женщину, мать, жену и уважаемого преподавателя. . .

  Наутро я не всё помню, остаются какие-то обрывки, фрагменты, детали и общее ощущение дикого нечеловеческого наслаждения. И никаких серьёзных последствий! Сами понимаете, в такую "страду" не до контрацептивов. Я ежемесячно проверяюсь у частного венеролога, и только трижды легко излечимый триппер подцепила. И не разу, представляете себе, ни разу не встретила никого из знакомых. Дуракам везёт? Не думаю, просто Бог хранит убогих и юродивых.

 Витьку я вполне устраиваю. . . зарабатываю хорошо, в доме порядок, ребёнок одет и накормлен, да и в супружеской постели я хороша. А пара дней отдыха в месяц даже необходимы.

  К моим "отскокам" он относится вполне философски, как к атмосферным осадкам, которые "легко исправить с помощью зонта". Он ни разу ни словом, ни даже намёком не напомнил о неприятном для нас обоих. А я делаю вид, что ничего не помню, даже себе это внушила. Хотя кое-что в памяти осталось навсегда. Помню юного кавказца, которого я подстерегла возле кладбища.

  Страшно ему стало. . . ночь, кладбищенская стена, ни души и вдруг из-под земли выскакивает шикарная блондинка, голая до пояса снизу. Я разорвала ему рубашку и осыпала поцелуями волосатую грудь, всеми руками срывая брюки, распахнула ноги, завалила на себя и проткнулась его раскалённым штырём.

  Я долбила своё нутро, как Стаханов шахту. Его глаза горели, он не мог говорить, только урчал и пыхтел. Когда он извергнул в меня фонтан спермы и еле-еле задышал, я вскочила на колени, взяла его по-мужски за уши и стала растирать усами свою натруженную щель. Он чуть не захле