Слесаря - 1984. Часть 2

зывать отяжелевшие губы девушки, выворачивая и покусывая их. Мы все сходили с ума. Со стороны казалось, что два существа сошлись в битве за право обладания заветным пульсирующим отверстием член и язычок поочерёдно занимали алую норку, выпихивая друг друга. . .

  Эх, Иваныч!. . С удивлением я обнаружил, что Витьку нисколько не занимает сцена сношения. Вожделеющий взгляд его был намертво прикован к заднице Владимира Иваныча. Приспущенное трико приоткрывало капитально разработанный анус старого педераста.

 Победно гикая, Витька помчался к верстаку и, схватив бутыль машинного масла, опрокинул ее содержимое на свей член, после чего, не теряя даром времени, с разбегу засадил его товарищу. От неожиданности Владимир Иваныч тесно пёрднув, вздрогнул, потеряв контакт с девушкой. Из влагалища пердяще пошёл воздух. Ну что ты? Еби же, козёл старый!. .

  Вон, закачал сколькоЙ девушка совершенно изнемогала, её рот был распахнут, хищные яркие губки ловили воздух. Настал черед озвереть и мне. Я разорвал брюки и как сосиску вывалил "хозяйство" в прелестный ротик. Губы сомкнулись и в жаркой и влажней глубине заработал проворный язычок. От наслаждения я закрыл глаза, инстинктивно стараясь затолкать ей член в самую глотку.

 Тем временем Владимир Иваныч безуспешно пытался восстановить ритм, сбитый неожиданным "помощником", прилипшим к нему сзади. Погоди же, дьявол! заорал он, злобно жуя бороду: на минутку остановись, сейчас устроим греческий паровозик!Витька повиновался. Владимир Иваныч извлек член из влагалища и приставив тупую головку к коричневому анусу девушки толкнул её. Девушка дернулась и заметала головой. Владимир Иваныч хлопнул ее по ягодице: Ты, голубок, поспокойнее, я тебе больно не сделаю.

  Жопу натужь, будто срать собралась, всё у нас сразу и получится!Девушка напрягла живот и сморщенное отверстие вздулось упругим бугорком. Член с чмоком проник в жопу, тело девушки ослабело, а на глазах её показались слезы. Словно ватная она повиновалась новому общему ритму. Вафля, полностью завладев истекающим соком влагалищем, неистовствовала там, я с наслаждением лупил членом о зубки девушки, Витька пёр Владимира Иваныча, а тот, пыхтя, задавал нам темп. Центром композиции, несомненно, являлась ПТУшница.

  Её стоны и слезы придавали нам силы, воодушевляли на борьбу с её сильным молодым телом. В тот миг, когда девушка, едва не откусив мой "посох", кончала, грубая и уверенная сила содрала с меня штаны и пригнула мне спину. Удар и я почувствовал, как в моей заднице, раздирая и обжигая ее заходил мощный поршень. В бешенстве я обернулся. Терпи, казак, пока коня не спиздили! покрякивая и жмурясь меня размеренно трахал Степан Петрович наш мастер.

  Степан Петрович!!. от обиды я готов был расплакаться. Ничего, ничего. . .

  мастеру явно тяжело было говорить, настолько з