Дорога

а-то проваливался, то ли в ад, то ли в рай.

  Ничего не соображая, я скинул вниз ноги, обхватил ими ее тело, руками вцепился ей в голову и начал буквально нанизывать ее на себя. И тут вошел Георг. Нина резко отпрянула, села на противоположный диван и отвернулась к окну. Георгий разинул рот, выпучил глаза и яростно переводил их с Нины на мою раскаленную плоть и обратно. Наконец он выдавил: Так! Значит, вот так! он помолчал, а потом сдавленно произнес: Иди сюда, сука! Быстро закрыв дверь на засов, он сильно дернул Нину к себе, схватил сзади за волосы, поставил перед моей опавшей от ужаса плотью.

  Ну, показывай, на что ты способна при мне! он ткнул ее лицом мне в пах. Оближи ему яйца! Умойся спермой! он продолжал яростно вжимать ее в меня. Я тебе говорю, соси!На Нину страшно было смотреть. Не поднимая глаз, она вобрала мой опавший член губами и медленно и робко подалась вперед, потом назад. Георг стал регулировать темп ее движений, не отпуская волос.

 Я был в полуобморочном состоянии и явно ни на что не способен. Я сидел все в той же дурацкой позе со свешенными ногами и с ужасом глядел то на Георга, не обращающего на меня внимания, то на Нину. Я был уверен, что все ее усилия напрасны, но постепенно она все меньше внимания обращала на Георга, и все больше чувств вкладывала в наше с ней общение. Результат не заставил себя ждать: моя плоть напряглась, набухла, я уже не помещался у нее во рту, но Нина все же сумела поглотить меня всего. Дикость ситуации как бы раздвоила меня: глаза в страхе косили на Георга, а все остальное рвалось к Нине со всем пылом юношеской страсти.

  Он меня сейчас убьет! Он нас обоих убьет! Господи, пропади все пропадом, будь, что будет!А Нина все убыстряла темп. Глаза оставались закрытыми, дыхание стало прерывистым. Георг уже отпустил ее волосы и жадно следил за развитием процесса. Я тоже закрыл глаза. Знакомые позывы родились где-то внизу живота, я пытался подаваться вперед навстречу движениям Нины.

  В этот момент Георг выхватил у нее мой член, обхватил его рукой, а Нинину голову ткнул в мои яички. Она обхватила их губами, вобрала в себя, и стала жадно обрабатывать языком. То ли жар ее рта, то ли дополнительные усилия Георга, приблизили неминуемую развязку. Я вскрикнул, забился в руке Георга, судорожно вцепился Нине в волосы, и неудержимый поток горячей влаги затопил ее прекрасное лицо. Мы все тяжело дышали.

  Нина вытиралась полотенцем, я тупо уставился в пол и ждал развязки. Георг тихо сказал: Пошла вон! Нина быстро выскользнула из купе, и дверь захлопнулась. Мы остались одни. Я подумал: Теперь он меня непременно убьет! Ужас буквально парализовал меня и справиться со мной было не трудно. Значит, щенок, ты считаешь, что можешь трахать в рот чужих жен? в его тихом зловещем голосе нарастало напряжение.

  Ты уверен, сосунок, что это тебе сойдет, останется безнаказанным? его глаза сверлили меня насквозь. Я и до этого был в параличе, а его слова и облик буквально вогнали меня в шок. Он схватил меня в охапку и бросил животом на нижнее сидение. Сейчас забьет меня ремнем! я сжался и вдавился в матрас. Бежать я не мог, сопротивляться ему было бесполезно, да и не в том я был состоянии.

  Я скосил в ужасе на него глаза. В крайнем случае буду орать может кто и услышит. решил я. Георг, не переставая сверлить меня глазами, вынул какой-то стержень и начал неторопливо мазать его чем-то из тюбика. Тишина, абсолютная непонятность его зловещих приготовлений и его мрачная физиономия не предвещали ничего хорошего.

  Я был готов уже ко всему, лишь бы все скорее завершилось. Наконец он закончил и сел на меня так, что одна его нога прижала мои ноги, вторая прижала к сидению мою спину и руки, а мои оголенны