Ступенчатая казнь

  Он обнял ее, гладя по волосам. Прохлада ночного воздуха не отрезвила девушку, и она впилась в губы, ощущая гамму вкуса, нежности, гладкости, и томного ощущения во всем теле от каждого поцелуя. Она сама стала перед ним на колени, неумело расстегивая ремень и штаны. Его игрушка торчала (впрочем, Мэри и не знала иного состояния) и оказалась так близко от ее лица. Мэри поцеловала круглую головку, потом прижалась щекой к ногам.

  Сделай так: Еще: услышала она шепот над головой. Удивленная Мэри подняла взгляд. В темноте ночного неба слабо выделялись контуры любимого. Она снова поцеловала теплую ароматную кожу. Потом лизнула.

  Сильные и нежные руки подхватили ее, поставили на ноги. Последний раз. И уходи. А потом она очутилась в ЕГО объятьях. Он тискал ее до боли, и это была сладкая боль.

  Он целовал ее шею, и хотелось, что бы он ее кусал. Он положил ее на камни, упав сверху, и не было для Мэри более мягкого ложа, и желанного груза. И вдруг он задергался, захрипел, сжав девушку железными тисками. От боли и наслаждения Мэри провалилась куда-то далеко-далеко. И оттуда, то ли с высоты небес, то ли из глубин и подвалов слышала она крики, и чувствовала, как ее несет, несет ввысь:Удар по лицу был страшен.

  Один, второй. Мэри застонала, пытаясь уклониться. Сука, зачем ты его убила? Кто дал тебе нож?Мэри пыталась понять, за что ее бьют. Потом что спрашивают. Потом о чем.

  Но молчание ее было воспринято за упорство. И снова удары в лицо и по лицу. Мэри застонала, и снова провалилась в спасительное беспамятствоУтро было безрадостным. Солнечным утром на площади, в своих грязных обносках, слушала она приговор. :совершив преступление, и ожидая милости властей, сия девица пыталась бежать, для чего ввела в грех стражей темницы, а при попытке к бегству совершила убийство ножом в спину:Ножом.

  В спину. ЕГО!!! Она? Не может быть! Они все не правильно говорят, она наоборот, она же хотела: Я. . Я хотела: слабый голос Мэри прервал судью. Что ты хотела? прервался судья.

  Но Мэри опустила голову и замолчала. Стража схватила развратницу с ножом в руке возле ворот, где она, волею Господа нашего, потеряла сознание, и не смогла продолжить бегство:. Да, думала Мэри. С ножом. Точно.

  Ведь я не хотела его покидать. И значит, я действительно его убила. Ведь я не помню, что было дальше. Безысходность и тоска залила ее от пят до ушей. Ей стало наплевать на грязные одежды, на взирающую тупую толпу, на судью с его приговором.

  Они все перестали для нее существовать. Мэри завыла волчицей, без сил опустившись на мостовую, и судья замолчал, взирая на преступницу, и стража не спешила схватить и поднять полоумную. Так приходит горе. Суд приговаривает осужденную к смертной казни быстро закончил свою речь судья, и только тогда стража подхватила Мэри и поволокла прочь. Я сама только и сказала Мэри.

  Ее отпустили, и она, встав на ноги, хоть и не быстро, но твердо зашагала прочь. Слово было сказано, и странное дело, сейчас она успокоилась. Почти совсем. В караулке, такой привычной и теплой, на нее взглянули как на ведро с отбросами. Только мальчишка спросил в пустоту: А может это, опять ее сюда? Ага ответили ему а дракону на корм ты пойдешь.

  Хочешь?Тишина была ответом. А Мэри связали руки за спиной. Я никуда не убегу хрипло сказала девушка мне некуда бежать. А куда ты рвалась ночью? спросили сзади. И Мэри умолкла.

 Потом ее долго везли на телеге. Рядом ехал пастор, и все пытался заставить Мэри покаяться. Мэри никаких грехов, кроме убийства, за собой не знала, а каяться в убийстве, о котором знал весь город, она не видела смысла. Поэтому она просто молчала, лишь немного досадуя на пастора за то, что тот отвлекает ее от мыслей о горе. Душа Мэри горела, она вспоминала ЕГО руки, губы, и почему-то темноту, жесткие камни под коленями, и теплая кожа под губами, со своеобразным запахом, который Мэри и почувствовать толком не успела.

  И жаркий шепот: Последний раз! И уходи!Она и уходит. Теплая горечь разлилась внутри. Мэри заплакала тихо-тихо. "Да, любимый. Я ухожу.

  Совсем. К тебе". Пастор заткнулся, а потом пытался наплести что-то про жизнь вечную. Мэри его не слушала. Она была истощена, утомлена, и очень хотелось пить.

  Но пить ей никто не предлагал, а сама она стеснялась попросить какой смысл, если жить осталось совсем ничего? Потерпит. Возле пещеры телега остановилась. Около входа был врыт столб. Стража деловито соскочила с повозки, сняла девушку, и подвела к столбу. С нее сняли платье, юбку, и прижали к столбу спиной.

  ОН там? хрипло спросила Мэри. Там, там, скоро появится. Не долго тебе ждать отозвался стражник, прилаживая веревку на руках Мэри, сведя их за столбом. Но девушка вдруг оттолкнулась от столба, вырывая руки. Я сама.

 Стражники помедлили и отпустили ее. Я сама. Я знаю, я убила его. Я и правда:Не договорив, Мэри шагнула в проход. Острые камни: Острых камней не было! Мэри шла по гладко отполированной дороге.

  Она была неровной, но камни были гладко отполированы. Девушка провела рукой по стене она тоже была гладкой и теплой отполирована многочисленными прикосновениями чешуи. Сладкая истома разливалась внутри. Девушка представляла себе свою смерть, и сама же себя убеждала в ее необходимости. А снаружи начальник стражи, поглядев на исчезнувшую в темноте спину сказал: Все, поехали отсюда.

  А если она выйдет и убежит? опасливо спросил пастор. Тем лучше для нее. Мы этого не видели. Телега развернулась, и лошаденка бодро затрусила прочь от пещеры, как будто возок полегчал на много пудов. А девушка столкнулась с драконом.

  Полутемная пещера, достаточно просторная, и обширная, освещаемая проникающим откуда-то сверху рассеянным светом. Дракон лежал у стены, и блики солнечного света пыльно блестели у него на боках. Подняв голову, зверь смотрел на вошедшего человека. Не зло, скорее удивленно. Мэри сглотнула комок, и она провалился куда-то внутрь, в лед и пустоту.

  Шагнула. Зверь вскочил, вытянув голову по направлению к ней. Мэри собрала остатки воли, и пошла к дракону. Спазм сжал низ живота, от