Меня задом, наклонял, раздвигал ягодицы и медленными толчками входил внутрь. Сначала потихоньку, словно проверяя совместимость калибров. По мере исчезновения начальных трудностей с внедрением обороты набирались, руки плотно обхватывали мои бока, все мощнее насаживая на встречные движения поршня. Боже, как я любил этот момент своего полного расслабления, когда боль уходила, и только внутри меня бешено пульсировала чужая властная жизнь, вдруг взрывавшаяся долгожданными конвульсиями, оставлявшими в