.
Раздел : Историй гомосексуалов
Ой, что было. Охуеть.
Как говорят, пиздец нечаянно нагрянет.
Не со мной было бы не поверил.
Я работаю связистом уже четыре года после института.
Контора у нас в городе, а линия 25 км в одну сторону, 25 в другую. Вот я по ней и езжу, обслуживаю точки.
Ну, там подкрутка, подтяжка, равномерное размазывание пыли.
Когда на машине отвезут, когда сам на автобусе, а чаще на электричке.
На этих точках, кроме шкафов на улице, стоят будки ДТ КТП.
Вечно забываю, как расшифровывается. Короче, домики из шлакоблоков: маленькая комнатка и предбанник с лопатами, кабелями и прочим хламом. В будке положено дежурить монтеру. Работа у них рутинная, тоскливая целый день один. Квасят все.
Приехал я на *** разъезд, отковырял положенное в своих двух шкафах и в будку пошел греться. Зима, холодно, а электричка только в 14. 46. Захожу. В клубах сизого дыма сидит Алексей Никандрович, монтер тамошний.
Среднего роста, худощавый, жилистый, с задубелой обветренной кожей на лице, седые растрепанные волосы. На столе пузырь, мутный граненый стакан, чайник, банка из-под кофе в качестве пепельницы. На газете хлеб, сушеная рыба, соленые огурцы. Уже датый. Вообще-то, Никандрыч мужик хороший, мне нравится.
Молчаливый, серьезный, рукастый (в смысле трудолюбивый), всегда о чем-то своем думает. 60 лет ему, на пенсии, но работает.
Сильный, кулак у него как два моих.
-Здорово.
-Здорово.
Никандрыч, говорю, у тебя тут сдохнуть можно. Дым аж глаза щиплет. Молчит, смолит папиросу.