Димка

;. Очевидно, волосатыми в моем представлении они были по той же самой причине, по какой я считал одно время, что если заниматься онанизмом, то на ладони от такого занятия обязательно будут бородавки. . . А если кто-то увидит? спросил я.

  Кто здесь увидит? Давай. . . Подожди. .

 . Лежа под Димкой, я лихорадочно думал, как мне следует поступить. . . Согласиться?.

 . попробовать?. . или оттолкнуть сейчас Димку, вырваться, выскочить из шалаша?. .

  это сделать ещё не поздно. . . а в шалаше темно, уютно. .

 . и у меня стояк. . . и вообще.

 . . я поймал себя на мысли, что мне хочется. . .

  да, мне хочется попробовать то, что предложил Димка. . . Ты что не хочешь? тихо засмеялся Димка, обжигая меня горячим дыханием. Никого ведь нет.

 . . чего ты боишься? Я сейчас лягу, как нужно, а ты. . .

  в очко меня. . . понял? Давай, раздевайся!Он первым стянул с себя джинсы и плавки. В темноте смутно забелела его голая попа.

 . . Я медлил. . .

  Ну, засмеюсь я сейчас. . . выскочу, обзову его "пидарасом". .

 . или скажу ему с чувством неоспоримого превосходства. . . "Я, Дима, этим не занимаюсь, я не пидор.

 . . " ну, допустим, скажу ему так. . .

  и что? Что я от этого выиграю? Докажу себе ему? что. . . что я докажу? что я, в отличие от него, нормальный пацан?. .

  Ну, ты чего. . . Сейчас. .

 . В конце концов, не он же мне будет засовывать, а я ему. . . Сердце колотилось.

 . . меня жгло любопытство, мне было страшно и стыдно, будто Димка предложил мне что-то заведомо непристойное, и вместе с тем всё сильней и сильней мне хотелось испробовать, испытать то, к чему он меня так откровенно подталкивал. . .

  Сейчас, передразнил меня Димка. . . и вдруг, резко наклонившись надо мной, безошибочно припал своим ртом к моим губам, разжал их кончиком языка и, вобрав в свои, больно и сладко! засосал меня в губы. .

 . и в ту же секунду я почувствовал, как рука его, скользнув по моему телу, через брюки сжала мой напряженный, колом торчащий член. Разве так можно? ошалело прошептал я, с трудом переводя дыхание. А почему нельзя? Давай. .

 . снимай штаны. . . отозвался Димка, и тут же, не дожидаясь, сам расстегнул зипер на моих джинсах.

  Его рука коснулась моего члена. . . Всё, я уже не раздумывал! То внешнее, что было привнесено в мое сознание, вдруг испарилось, в один миг исчезло и, подчиняясь непреодолимому желанию, сладостной волной прокатившемуся по всему моему телу, я быстро стянул с себя джинсы и плавки. .

 . напряженно вытянувшийся мой член упёрся Димке в ногу, а Димкин член мне в живот, я прижал Димку к себе, наши голые тела вдавились одно в другое, Димкины ноги оказались между моими ногами, руки наши переплелись, горячие и нахальные Димкины губы ненасытной присоской впились в мои, язык его уверенно проскользнул мне в рот, а мой язык очутился во рту у Димки. . . и почувствовав, как сладчайшее наслаждение ознобом охватило всё моё тело, я изо всей силы прижал Димку к себе, тоже начал его тискать, сосать и лапать, с каждой секундой всё больше и больше испытывая от всего этого жаркое, ни с чем не сравнимое чувство сладостного озноба, так что казалось, что каждую клеточку моего мальчишечьего тела начинают покалывать невидимые иголки.

  . . На, намазывай, разжав свои объятия, Димка сунул мне в руки круглую плоскую баночку. Что это? не понял я. Вазелин.

  Мажь. . . Как? Весь хуй? Ты что дурак? Димка тихо засмеялся. Почему дурак? Потому.

 . . дай сюда, я сам смажу, он взял у меня баночку. Видно, очко у той девки было железное. .

 . У какой девки? Какую ты в жопу ебал. . . на сухую ебал её, что ли? Димка опять засмеялся.

 Я промолчал. А что я мог сказать? Димка зачерпнул из баночки пальцем немного вазелина и, оттянув на моём члене крайнюю плоть, обильно размазал вазелин по головке. Потом, сунув руку себе между ног, прошептал, поясняя. . .

  Норку тоже смазать надо. . . В шалаше запахло вазелином. Димка вытер палец о край покрывала, которое мы принесли с собой, и тут я совсем некстати подумал, что мы с Димкой, наверное, как "пидарасы".

 . . ну, и пусть! плевать! отмахнулся я от этой мысли. Димка лёг на спину, поднял вверх полусогнутые в коленях ноги и, когда я, стоя на коленях, пристроился к его заду, положил ноги мне на плечи, а руками сильнее раздвинул свои ягодицы. Всовывай! тихо скомандовал он.

 Для удобства я немного присел и, держа член у основания, ткнул им Димке между ног. Выше. . . выше немного.

 . . донёсся до меня Димкин шепот, и, повинуясь этому шепоту, я послушно направил член вверх. Ещё чуть выше. .

 . снова прошептал Димка. Член скользнул между его ягодицами и открытой головкой упёрся в очко, словно в маленькую воронку. Вот так, нормально. .

 . давай, засовывай. . . только не сразу, понемногу.

 . . Я надавил. . .

  и стал медленно вводить свой член в расширяющееся под его напором заднепроходное отверстие. . . Вот оно, запретное и всем доступное, сладкое, но многими неиспытанное и неиспитое наслаждение!. .

  Димка скрипнул зубами и закусил губу, тело его напряглось. . . а я почувствовал, как головка, словно провалившись, вскользнула в Димкину норку вся, целиком. .

 . опираясь на руки, нависнув над Димкой, я надавил ещё, и член впритирочку заскользил дальше, в горячее, плотно обжимающее отверстие. . Ещё. .

 . выдохнул Димка прерывисто и тихо, суй глубже. . . И когда я засунул весь член полностью, по самые яйца, он облегченно выдохнул.

 . . Всё. . .

  теперь давай, жарь. . . Но мне уже ничего не нужно было говорить в шалаше было темно, душно, и я, чувствуя своим членом горячую обволакивающую глубину покорно лежащего подо мной Димкиного тела, с упоением начал ритмично двигать задом, стараясь вогнать как можно глубже. .

 . Утром, конечно, мы проспали проснулись, когда солнце было уже высоко в небе. . . Первым проснулся я.

  И только я приоткрыл глаза, как в то же мгновение вспомнил, что между нами произошло. . . и как мы разговаривали о бабах как Димка расспрашивал меня, выясняя, сколько их у меня уже было, а я ему врал, отвечая, что три. .

 . и как он вдруг на меня навалился, совсем неожиданно лёг на меня, а я растерялся, не зная, как поступить, что делать. . . и как он засосал меня в губы.

 . . и как, оба голые, оба с напряжено торчащими членами, мы обнимались с ним, прижимаясь один к другому, лаская один другого. . .

  и как я тоже сосал Димку в губы, лапал его, трогал его член. . . а потом появился вазелин. .

 . Я невольно пощупал рукой свой член, словно не веря, что всё это было. . . Всё это было со мной.

 . . со мной. . .

  со мной. . . кто теперь я? "Пидарас"?. .

 Приподнявшись, я посмотрел на Димку. Он безмятежно и крепко спал, тихо посапывая во сне. . . и я, пользуясь тем, что он спит, стал жадно рассматривать его уже совсем другими глазами, продолжая лихорадочно прокручивать в голове то, что было дальше.

  . . то, что было потом, казалось фантастикой. . .

  Димкина норка эластично обжимала мой член, я скользил им, нависая над Димкой, и это не шло ни в какое сравнение с суходрочкой я ебал по-настоящему, и то, что это была не девчонка, а парень, не имело в тот момент ровным счетом никакого значения. . . а потом стало так приятно, так невыносимо приятно. .

 . неужели это всё было на самом деле здесь? вчера? со мной?. . Я рассматривал спящего Димку со смешенным чувством любопытства и ещё чего-то такого, чему я не мог найти определения. .

 . губы, которые я целовал вчера, чуть заметно, неуловимо почти, смешно шевелились. . . Димка "пидарас".

 . . я его выебал в жопу. . .

  и, глядя на него, я поймал себя на мысли, что мне