Васька красный

же на стуле, облокотясь о стол. Ночью она спала иа полу около Васькиной кровати. Они почти не разговаривали; попросит Васька воды или еще чего-нибудь,-Аксинья принесет ему, посмотрит на него, вздохнет и отойдет к окну. Так прошло дня четыре.

  Хозяйка усердно хлопотала о помещении Васьки в больницу, но места там пока не было. И вот однажды вечером, когда Васькипа комната уже наполнилась сумраком, он, приподнявголову, спросил: Аксинья, ты тут, что-ли?Она дремала, но его попрос разбудил её. А где же? отозвалась она. Поди-ка сюда. .

 . Она подошла к кровати и остановилась у нее, по обыкновению обвив косу вокруг шеи и держась рукой за конец ее. Чего тебе? Возьми стул, сядь сюда. . .

  Вздохнув, она пошла к окну за стулом, принесла его к постели и села. Ну? Ничего. . . посиди тут.

 . . На стене, над постелью Васьки, висели его большие серебряные часы и торопливо тикали. На улице быстро пролетел извозчик, сслышно было как взвизгнули полозья. Внизу смеялись девицы, а одна из них высоким голосом пела:Па-алюбчла студента га-алодна-ва.

 . . Аксинья! сказал Васька. А? Ты вот что. .

 . давай со мной жить! Живём ведь, лениво ответила девушка. Нет, ты погоди. . .

  Давай как следует!. . Давай. . .

  согласилась она. Он замолчал и долго лежал с закрытыми глазами. Вот. . .

  Уйдем отсюда и заживем. Куда уйдем? спросила Аксинья. Куда-нибудь. . .

  Я буду с конки за увечье искать. . . Заплатят, по закону должны заплатить. Потом, у меня свои деньги есть, рублей шестьсот.

  Сколько? спросила Аксинья. Рублей шестьсот. Ишь ты! ~ сказала девушка и зевнула. Да. .

 . на одни эти деньги можно свое заведение открыть,. . . да ежели еще с конки сорвать.

 . . Поедем в Симбирск, а то и Самару. . .

  и там откроем. . . Первый дом в городе будет. .

 . Девок наберем самых лучших. . . По пяти рублей за вход брать будем.

  Говори! усмехнулась Аксинья. Чего там? Так и будет. . . Как же!.

 . Так говорю и будет. . . Ежели ты хочешь обвенчаемся! Чего-о?! воскликнула Аксинья, глупо хлопая глазами.

  Обвенчаемся, с каким-то беспокойством повторил Васька. Мы с тобой? Ну да. . . Аксинья громко засмеялась.

  Качаясь па стуле, она взялась за бока и смеялась густо, басовыми нотами, то взвизгивала, что было совершенно неестественно для псе. Чего ты? спросил Васька, и опять что-то голодное явилось в его глазах. А она всё хохотала. Чего ты? спрашивал он ее. Наконец кое-как сквозь смех и визг она высказалась: Насчет венчанья.

 . . Разве это можно? Да я и вцеркви-то три года не была. . .

  Чудак! Ить, нашел жену! Детей не ждешь ли от меня?Мысль о детях вызвала у нее новый взрыв искреннего хохота. Васька смотрел на нее и молчал. . . Да и разве я поеду с тобой куда-нибудь? Ишь ты.

 . . тоже. Ты завезешь меня да и убьешь где-нибудь. .

 . Ведь ты мучитель известный. Ну, молчи уж! тихо сказал Васька. Но она стала говорить ему о его жестокости, вспоминая разные случаи. Молчи! просил он ее, а когда она не послушалась, он хрипло крикнул: Молчи, говорюВ этот вечер они не говорили больше.

  Ночью у Васьки был бред; из широкой груди его вырывался хрип, вой. Васька скрежетал зубами и размахивал в воздухе правой рукой, иногда ударяя ею себя в грудь. Аксинья проснулась, встала на ноги у постели и долго со страхом смотрела в его лицо. Потом разбудила его. Что ты это? Домовой тебя душил, что ли? Так, привиделось!.

 . слабо сказал Васька. Дай-ка водицы. Выпив воды, он помотал головою и объявил: Нет, не открою я заведения. .

 . лучше торговлей заимусь. . . А заведения не надо.

 . . Торговля. . .

  задумчиво сказала Аксинья. 11-дл. . . л.

 точку открыть это хорошо. Пойдешь со мной, что ли? убедительно и тихо спросил Васька. Да ты никак всурьез спрашиваешь? воскликну Аксинья, отодвигаясь от кровати. Аксинья Семеновна! звенящим голосом сказал Васька, приподняв голову с подушки. Вот тебе.

 . . Н замолчал, взмахнув рукой в воздухе. Никуда я с тобой не пойду. .

 . решительно мотая головой, заговорила Аксинья, не дождавшись от него слов. Никуда! Захочу пойдешь. . .

  тихо сказал Васька. Ни-икуда не пойду! Только не хочу я так. . . А ежели захотел бы -пойдешь!.

 . Нет уж. . . Да, чёрт! раздраженно крикнул Васька.

 --Ведь вот ты со мной канителишься. . . шевыряешься тут. .

 . чего же? Это другое дело. . . резонно сказала Аксинья.

  А чтобы с тобой жить -нет! боюсь я тебя. . . очень уж ты злодей! Эхма! Что ты понимаешь?! зло воскликнул Васька. Злодей! Дура ты.

 . . Думаешь злодей, так и всё тут? Думаешь легко, если злодей? Голос у него оборвался, и Васька помолчал немного, растирая грудь здоровой рукой. Потом тихо, с тоской в голосе и страхом в глазах, снова заговорил: Что уж вы. .

 . очень? Ну, злодей. . . так разве весь человек в этом? Чего у меня спрашивали?.

 . Пойдем, Аксинья Семеяопна! И не говори при это! Не пойду. . . упорно стояла на своем Аксинья и подозрителыю отодвигалась от него.

 Опять оборвался их разговор. В комнату смотрела луна, и от ее света Васькино лицо казалось серым. Он долго лежал молча, то открывая, то закрыиая глаза. Внизу танцевали, пели, хохота. !Раздался сочный хран Аксиньи; Васька глубоко вздохнул.

 Прошло еще дня дна, н хо. 1яика устроила Ваське место и больнице. Приехал . ча ним больничный фургон с фельдшером и служащим. Ваську осторожно свели сверху в кухню, и там он увидел всех девиц, столпившихся у двери в комнату.

 Лицо его перекосилось, однако он ничего не сказал им. Они смотрели на него сурово и серьезно, но по их глазам нельзя было бы определить, что они думают при ииде Васьки. Аксинья с хозяйкой надевали на него пальто, и все в кухне тяжело и хмуро молчали. Прощайте! вдруг сказал Васька, наклонив голову и не глядя на девиц. Про.

 . . прощайте!Некоторые их них молча поклонились ему, но он не видел этого; а Лида спокойно сказала: Прощай, Василий Мироныч. . .

  Прощайте. . . да. .

 . Фельдшер и больничный служитель взяли его под мышки и, подняв с лавки, новели к двери. Но он опять поворотился к девицам: Прощайте. . .

  был я. . . точно что. .

 . Еще два или три голоса сказали ему: Прощай, Василий. . . Ничего не поделаешь! тряхнул он головой, и на лице его явилось что-то удивительно не подходившее к нему.

  Прощайте! Христа ради. . . которые. .

 . которым. . . Увозят! Уве-езут его, маво милого.

 . . вдруг дико завыла Аксинья, грохнувшись на лавку. Васька дрогнул и поднял голову кверху. Глаза у него страшно заблестели; он стоял, внимательно вслушиваясь в этот вой, и дрожащими губами тихо говорил: Вот.

 . . дура! Вот так ду-ура! Идите, идите! торопился фельдшер, хмуря брови. Прощай, Аксинья! Приходи н больницу-то. .

 . громко сказал Васька. А Аксппья всё выла. . .

  И на-кого и-ты-это-мопя по-оки-икул!. . Девицы окружили ее и смотрели на ее лицо и ни слезы, лившиеся из глаз ее. А Лида, наклонясь над ней, сурово утешала ей: Ну, чего ты, Ксюшка, ревешь-то! Ведь не умер он. .

 . Ну, иоидешь к нему. . . ну, вот завтра и пойди!.

 .